Он насыпал по ложке кофе в две оббитые кружки, понюхал молоко и решил обойтись без него. Возясь с кофе, он давал ей время подумать.
— Хорошо, — наконец проговорила она.
— Больше никаких секретов? — спросил он. Она покачала головой.
— Ничего не хочешь мне рассказать?
Она снова покачала головой.
— Хочешь присутствовать, когда я буду допрашивать Тенча?
Она удивленно вскинула брови:
— И как ты собираешься это сделать? Тебя же отстранили, ты что, не помнишь?
Ребус скорчил гримасу и постучал себя по лбу.
— Кратковременная потеря памяти, — объяснил он. — В моем положении это естественно.
Выпив кофе, они приступили к работе: Ребус загрузил ксерокс бумагой; Уайли спросила, что ему нужно распечатать из компьютера. Зазвонил телефон; кто-то был настойчив — повесил трубку лишь после шестого или седьмого звонка; они не прореагировали.
— А кстати, — вдруг объявила Уайли, — ты слышал? Лондон выбран местом Олимпиады.
— Вот шума-то будет…
— На Трафальгарской площади уже пляшут. Париж, значит, прокатили.
— Интересно, как отреагирует на это Ширак. — Ребус посмотрел на часы. — Сейчас как раз гости идут к столу, за которым будет председательствовать королева.
— А рядом будет непременно восседать Тони Блэр с его улыбкой Чеширского кота.
Ребус усмехнулся. Да, а «Глениглс» будет потчевать французского президента лучшими шотландскими блюдами. Ему вспомнились события сегодняшнего дня… он находился всего в нескольких сотнях ярдов от этих могучих правителей… таких же, впрочем, уязвимых, как и все остальные, о чем свидетельствовало падение Буша с велосипеда.
Раздался стук по дверной панели: в проеме открытой двери стоял дежурный полисмен.
— К вам посетитель, сэр, — доложил он, указывая глазами на стоящий возле Ребуса телефон.
— Мы не стали брать трубку, — объяснил Ребус. — Кто он такой?