— Ну? — нелюбезно сказал он в аппарат.
— Ты, наверное, считаешь себя самым умным, Стиви-бой?
Это был его босс.
— В данный момент — нет, шеф, — сказал Холли с необычной для себя кротостью. — А что?
— Ничего, если не считать того, что мой близкий друг каждое воскресенье играет в гольф в Гуллейне. Он говорит, что этот поселок находится практически в самом Эдинбурге. То же относится и к Фоллзу. Так вот, маленькое дерьмо, слушай меня внимательно: можешь забыть и о командировочных, и о компенсации накладных расходов. Я лично позабочусь о том, чтобы тебе не выплатили ни пенни.
— Я понял, шеф.
— Кстати, где ты сейчас находишься?
Холли огляделся. Шоссе пролегало через пустынные поля, пересеченные низкими каменными стенами. Издалека доносилось гудение трактора.
— Возле кладбища — проверяю подходы и жду Тони, — соврал он. — Через пару минут я поеду к «Можжевельникам», чтобы оттуда сопровождать Бальфуров до церкви.
— Вот как? Интересно, как ты можешь это доказать?
— Что именно, шеф?
— Что находишься на кладбище.
— Видите ли, шеф…
— Я вижу, что ты совсем заврался, Холли, дерьмо ты свинячье!
— Я… я не понимаю… — Холли облизнул вмиг пересохшие губы. Что же это такое? Может быть, враги, завистники установили у него в машине следящее устройство и теперь в редакции все известно о его перемещениях?…
— Тони звонил редактору отдела иллюстраций пять минут назад — как раз тогда, когда я зашел к нему по делу. Ну-ка, угадай, откуда звонил твой пропавший фотограф?…
Холли не ответил.
— Что же ты молчишь? Давай, можешь угадывать до трех раз, хотя для умного человека хватило бы и одного. Ты ублюдок, Холли, просто чертов ублюдок!..
— Тони звонил с кладбища? — сказал Холли.
— Это твой окончательный ответ? Может, хочешь позвонить другу? — продолжал издеваться редактор.