— А Ловеллу, значит, можно было потерять подряд трех жен?
Именно об этом Джин думала, пока ехала на квартиру к Бензи.
Джейн поднялась с дивана и подошла к окну, а Джин воспользовалась перерывом в разговоре, чтобы еще раз оглядеться по сторонам. Вся эта антикварная мебель, зеркала и картины в тяжелых рамах, фотографии, подсвечники, хрустальные пепельницы… У нее сложилось впечатление, что они не принадлежат Джейн. Скорее всего, это было «приданое» Джека Маккойста.
— Я, пожалуй, пойду, — сказала Джин. — Еще раз извините, что ворвалась к вам в такую поздноту…
— Ничего страшного, — равнодушно ответила Джейн. — Надеюсь, вы найдете то, что ищете.
Из коридора вдруг послышались голоса и звук закрываемой входной двери. Голоса звучали все ближе — кто-то поднимался по лестнице на второй этаж.
— Клер и мой муж, — пояснила Джейн, снова опускаясь на диван и устраиваясь на нем в искусственно живописной позе, словно позирующая фотографу модель. В следующее мгновение дверь широко распахнулась, и в гостиную ворвалась Клер Бензи. На взгляд Джин, она ничем не напоминала свою мать, но, возможно, сходство просто не бросалось в глаза из-за очевидной разницы в темпераментах: Клер буквально лучилась энергией.
— …А меня это не волнует, — говорила она кому-то, кто шел следом за ней. — Если они захотят, они могут отправить меня за решетку на бог знает сколько времени! — И она заметалась по гостиной, время от времени принимаясь бормотать что-то себе под нос.
Вошедший следом Джек Маккойст казался таким же заторможенным, как и его супруга, но замедленность его движений объяснялась, скорее, усталостью, чем флегматичным характером.
— Но послушай, Клер, я только хотел сказать… — Он наклонился, чтобы чмокнуть Джейн в щеку. — Какой ужасный день, дорогая, — пожаловался он. — Эти полицейские облепили Клер буквально как пиявки. Может быть, тебе удастся объяснить своей дочери, что… — Заметив Джин, он оборвал себя на полуслове и резко выпрямился. Джин встала.
— Добрый вечер, сэр, — сказала она. — Я уже ухожу.
— А это кто такая? — прорычала Клер сквозь зубы.
— Это мисс Берчилл из музея, — объяснила Джейн. — Она расспрашивала меня о Кеннетте Ловелле.
— Господи, этого только не хватало!.. — Клер резко откинула голову назад и рухнула на один из двух стоящих в комнате диванов.
— Я профессиональный историк, изучаю жизнь мистера Ловелла, — пояснила Джин, главным образом для Маккойста, который, остановившись возле бара, наливал себе виски в хрустальный стакан.
— Вот как? — хмыкнул адвокат. — В такой час?
— Оказывается, его портрет висит в каком-то врачебном обществе, — сообщила Джейн дочери. — Ты об этом знала?
— Конечно, черт побери! Портрет Ловелла висит в музее Хирургического общества Эдинбурга. — Клер повернулась к Джин. — Так вы оттуда?…
— Нет, я из Музея истории… — попыталась объяснить Джин, но Клер не дала ей договорить.
— В общем, дамочка, откуда бы вы ни были, вам пора сваливать, — заявила она. — Меня едва не засадили за решетку, так что нам сейчас не до вас…