Марк Девлин – юноша в мантии, окруженный студентами, на фоне старинного серого здания смеется, глядя в объектив, сбоку примостился скелет. На следующей он старше, в окружении мужчин в смокингах – свадьба. А вот он обнимает темноволосую девушку, похожую на фею, около шале на горнолыжном курорте.
Я поворачиваюсь. Марк стоит, прислонившись к дверному косяку, уже без пиджака, галстук ослаблен, рукава закатаны. Он держит в руке бокал вина и улыбается. Весь вид его говорит о благополучии и здоровье.
Я улыбаюсь в ответ и возвращаюсь к фотографиям. Девлину лет двадцать, он обнимает за талию девушку. Это не Кэтрин Галлахер. Да и почему это должна быть она?
Перед глазами вновь всплывает образ зябко кутающейся в куртку Кэтрин. Когда они познакомились, она, несомненно, была другой, успешной и ухоженной, как на фотографии Филдинга, с улыбкой, мимо которой невозможно пройти.
Я пристально смотрю на фотографию. Марк стоит с девушкой у дерева, и эта девушка…
– Мы встретили ее у ресторана. – Я пытаюсь вспомнить имя
Улыбка получается сдержанной.
– Мы с Анной движемся назад во времени.
Он повторяется. У меня возникает ощущение неловкости.
Может, стоит сменить тему? Идеалистические картины из детства, дом в Уэльсе…
– Родовое гнездо? – усмехаюсь я.
– Самый обычный дом.
– Он по-прежнему принадлежит твоей семье?
– Надо его продать. Я нечасто туда езжу. Времени не хватает.
Я внимательно вглядываюсь в лица. Они были вместе и счастливы. А что потом? Как все закончилось? Но он сохранил ее фотографию…
– Она хочет опять быть с тобой.
Слова некстати слетают с губ. Я уже готова извиниться, но Марк улыбается – уже по-другому.
– Напротив. – В улыбке мелькает грусть. Он переводит взгляд на фотографию. – Она бросила меня через четыре месяца после того, как был сделан этот снимок. – Затем он придает улыбке печальный оттенок. – Она разбила мне сердце.
– Но вы все еще поддерживаете отношения. – Ее взгляд, быстрый, неуловимый, мне кажется, что девушка видит во мне соперницу. – Ты уверен, что Анна не хочет?… Она тогда посмотрела на меня так, будто…