Я тебя нашел,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Он утверждает, что вы состояли в связи с Иваном Ройером, отцом Клары.

Марианна сделала над собой нечеловеческое усилие, чтобы казаться спокойной.

– Это неправда. Одна из множества выдумок этой девицы.

– Не важно.

Брюнель начала было протестовать, но комиссар дал понять, что не желает углубляться в этот вопрос. Несмотря на свои манеры мачо, он явно не желал говорить с женщиной на такие темы и тем более делать ей выговор.

– Судья ни за что не должен был доверять вам это дело. А теперь уходите отсюда, Брюнель. Так как у вас нет никакой конкретной зацепки, я не желаю вас больше слушать.

Жирар снова склонился над досье с текущими делами. Марианна хлопнула рукой по крышке бюро:

– Ну хотя бы установите за ними слежку! Если нет, я займусь этим сама!

– Уходите, или я вас вышлю назад manu militari[19].

Затем комиссар снова вернулся к документам.

Полное поражение. Вызывающе глянув на хозяина кабинета в последний раз, Марианна вышла, хлопнув дверью.

29

Как легко с презрением относиться к статьям из «желтой» прессы или даже втайне наслаждаться ими – когда в них говорится о людях, о которых вы никогда не слышали.

А вот читать подобные описания своей персоны – совсем другое дело. Закончив просматривать «Новый детектив», Клара почувствовала, что слезы наворачиваются на глаза и мысли окончательно перепутываются.

Неужели она совершила убийство… не сохранив об этом ни малейшего воспоминания? Это казалось настолько невероятным. Но ведь Клара всегда чувствовала сильнейшее отвращение и возмущение по отношению к любым формам насилия. Тем не менее эта собака…

И эта боль, которую Клара ощущает каждой клеточкой своего тела, когда думает о Ликаоне

Она должна поговорить с Франсуа. Вынув мобильник из кармана, Клара включила его и собиралась набрать номер, как вдруг телефон начал звонить. «Инесс», – прочитала девушка на экране.

На этот раз Франсуа не может запретить подруге ответить на звонок. А ей так необходимо кому-то довериться.

– Инесс?

Облегчение, которое ощутила собеседница, было ощутимым, почти материальным.

– Клара, наконец-то!