– Значит, вы понятия не имеете, как у Мишель Дойс появился медвежонок?
– Я так и сказала. – Заведующая отделением говорила громко и четко, словно Фрида плохо слышала или с трудом понимала ее.
– Или когда он у нее появился.
– Правильно. Понятия не имею.
– Но ведь кто-то его принес.
– Это просто дешевый медвежонок, – пожала плечами женщина. – Может, она забрала его из постели другой больной или кто-то его выбросил, а она достала его из мусорного ведра. А в чем, собственно, проблема? С ними она счастлива. Она каждую минуту проводит, заботясь о них.
– Я должна выяснить, не приходил ли к ней еще какой-нибудь посетитель. Как долго вы храните записи видеокамер?
– Какие записи?
– Я заметила несколько видеокамер вокруг больницы.
– А-а, эти. Это просто муляжи. Откуда, по-вашему, нам взять денег на настоящие? У нас здесь не больничный трест, знаете ли. Нам еле хватает денег на то, чтобы заплатить медсестрам или уборщицам, так что какие там современные штучки!
– Значит, на пленках записей нет?
– Думаю, нет. Во всяком случае, на этих. Есть еще камера у входа, но записи хранят только сутки.
– Понятно. Спасибо.
Джек и Фрида сидели внизу, в кафе, представлявшем собой два столика из огнеупорной пластмассы в углу холла, рядом с магазином, где Фрида купила собаку с глазами-пуговками. Мимо них шел мужчина в комбинезоне и толкал перед собой тележку, наполненную журналами и газетами, которые он брал пачками и сбрасывал на пол. Фрида заказала у скучающей женщины за прилавком зеленый чай, а Джек – кофе со взбитыми сливками, присыпанный тертым шоколадом, и высохший маффин с черникой.
– Бедная Мишель Дойс, – вздохнул он. Над верхней губой у него появилась белая полоска из молочной пенки.
– Она показалась мне куда счастливее, чем в прошлый раз.
– Из-за игрушек?
– Для нее это не игрушки. Они живые существа, о которых она может заботиться и любить их. И получать ответную любовь. В конце концов, именно этого хочет большинство из нас.
– Ага, – уныло буркнул Джек.
– Расскажите мне о Кэрри. Вы ее уже дважды видели, если не ошибаюсь. Как вы продвигаетесь?