– Лучше соблюдать осторожность, – сказал он, показывая руки в перчатках. – На трупе множество бактерий.
Пакет был плоским и очень тонким, площадью примерно в квадратный фут. На вид он казался довольно легким.
– Здесь есть что-то еще? – спросил медицинский эксперт.
Том больше ничего не увидел и покачал головой.
Крышку вернули на место.
На одной из стен имелась раковина. Медицинский эксперт тщательно вымыл пакет и вернулся с ним к журналисту.
Госпожа адвокат шагнула вперед.
– Я его возьму, – заявила она.
– Ничего подобного, – холодно сказал Саган. – Насколько мне известно, заявку об эксгумации подавал я.
Гнев придал ему силы.
– И, кстати, – добавил он. – Вы мне не показали никаких документов.
Казалось, женщина поняла его и отошла к своей сумке, которая лежала на полу. Она вытащила из нее небольшую коробку «Федэкс»[6] и протянула ее Тому, а затем повернулась к медицинскому эксперту и вновь попросила передать ей пакет.
Однако Том схватил ее за запястье.
– Это принадлежит мне.
– Мистер Саган, – зашипела на него адвокат. – Я должна забрать пакет.
Однако репортер был не в том настроении, чтобы спорить.
– Я полагаю, вы не имеете ни малейшего представления о том, что здесь происходит. И скажем так: вы не хотите этого знать. Так что вам лучше всего заткнуться и не стоять на моем пути.
Том решил, что пакет – это его единственный шанс в борьбе за освобождение Элли, и не собирался с ним расставаться. Во всяком случае, до тех пор, пока он не убедится, что с ней все в порядке. Он никогда не верил в небеса и загробную жизнь и считал, что после смерти каждый человек – как и Абирам – обращается в прах. Но на тот случай, если его родители и Мишель все же ждут его после того, как он вышибет себе мозги, он хотел знать, что все сделал правильно.
Журналист отступил к двери.
Адвокат последовала за ним.