Абандон. Брошенный город

Эбигейл легла на снег рядом с ним и взяла бинокль. Сойер показал ей, как подстроить фокус.

– Сначала найди перевал, – велел он, и девушка прошлась взглядом по могучим стенам и ущельям амфитеатра, острым скалистым выступам Пилы, поднимающимся на две тысячи футов над ними, и сияющему под солнцем снегу.

– Есть, вижу.

– Нашу тропинку видишь?

– Да.

– Иди по ней вниз.

Фостер подстроила резкость и медленно двинулась по выступам, повторяя их крутой спуск по дальней стене амфитеатра.

– Вижу, – сказала она наконец.

– Это тот самый парень, который запер вас в шахте?

– Да, Куинн.

Крохотная фигурка среди огромных, изломанных утесов, человек в серебристо-черной куртке только что миновал пятый поворот. За спиной у него висели рюкзак и винтовка с оптическим прицелом.

– Господи… – выдохнула Эбигейл и опустила бинокль. – Куинн уже почти прошел выступы. Таким ходом он скоро нас догонит и найдет по следам.

Скотт побледнел, но от страха или от потери крови, девушка сказать не могла.

– Нам нужно успеть спуститься ниже снеговой линии, – сказал он.

Глава 76

Оба бежали так, что у них горели легкие. Долина расширилась, и они оказались в смешанном, елово-осиновом лесу. На высоте десяти тысяч футов снег доходил только до колена. На девяти тысячах – до середины икры. Копчик у Эбигейл болел так, словно расщепился надвое, правая нога Скотта оставляла за собой кровавый след…

В начале седьмого вечера они добрались до горного озера, возле которого перекусывали в воскресенье днем. Часом раньше солнце ушло за стену долины, и с запада надвинулся флот свинцово-серых туч. Сойер определил высоту по прибору – 8700 футов, – но они все еще стояли по щиколотку в снегу.

– Ты как, держишься? – спросила Эбигейл.

Проводник присел на берегу.

– Болит сильно, – признался он, поморщившись.