Он неуверенно посмотрел на Риклера, но был очень доволен своей складной ложью.
Риклер понимающе кивал:
– Да, мы знаем, что письмо было на немецком. Врач «скорой» слышал твое объяснение и подтверждает его. Но само письмо, Тодд… ты помнишь, что с ним произошло дальше?
Вот оно, подумал Тодд. Теперь они зацепятся!
– Мне кажется, когда приехала «скорая», оно так и лежало на столе. А потом мы все ушли. Под присягой я, конечно, утверждать не смогу, но…
– Мне кажется, письмо было на столе, – вмешался Дик. – Я даже брал его в руки. Обычная почтовая бумага, но что оно на немецком, я не обратил внимания.
– Значит, оно по-прежнему должно быть в доме, – сказал Риклер. – А его не было, и это не дает нам покоя.
– Его нет? В смысле – не было? – удивился Дик.
– Его не было и нет.
– Может, дверь взломали воры, а потом ограбили? – предположила Моника.
– Взламывать никакой необходимости не было, – пояснил Риклер. – В суматохе, когда старика увозили на «скорой», дверь не заперли. Похоже, сам Дюссандер никого об этом не попросил. Ключ от дома так и остался у него в брюках, когда он умер. С момента отъезда «скорой» и до половины третьего сегодняшней ночи, когда мы все опечатали, дом был открыт.
– Тогда это все объясняет! – заявил Дик.
– Нет, – возразил Тодд. – Я понимаю, что смущает лейтенанта Риклера. – Он действительно отлично все понимал. Не видеть этого мог только слепой. – Почему вор ни на что не позарился, кроме этого письма? Да еще на немецком? Как-то не вяжется. Конечно, у мистера Денкера и красть-то особенно было нечего, но не письмо же брать!
– В самую точку! – похвалил Риклер. – Молодец!
– Тодд раньше собирался стать детективом, – сказала Моника и потрепала сына по волосам. Повзрослев, Тодд при по-
добном проявлении нежности обычно недовольно отклонялся, но на это раз не стал. Она ужаснулась – такой он стал бледный! – Сейчас его больше интересует история.
– История – интересный предмет, – одобрил Риклер. – Можно даже проводить исторические расследования. Тебе не приходилось читать детективы Джозефины Тэй?
– Нет, сэр.
– Не важно. Жаль, у моих сыновей желания не идут дальше выигрыша их любимой команды.
Тодд слабо улыбнулся и промолчал.