55
Потребность помочиться достигла критического уровня. Аманда понимала, что долго не продержится.
И тут ее рука нащупала отверстие в стене. Дверь!
«Как, черт возьми, я не заметила ее раньше?»
Нет, она просто не могла ее не заметить – Аманда была в этом уверена, поскольку много раз обошла все помещение.
«Кто открыл дверь?
Господи, неужели здесь есть кто-то еще?»
Колени сведены изо всей силы, бедра сжаты, боль отдается в почках, от нее колет в груди. Аманда вошла в дверной проем и двигалась вперед маленькими шажками, доставлявшими ей мучительную боль.
В этой новой зоне темноты запах был еще отвратительнее. Он жег ей глаза, драл горло. И она чувствовала здесь еще кое-что.
Человеческое присутствие.
– Эй! – крикнула Аманда и не узнала собственного голоса.
Гулкая черная тишина была ей ответом.
Она продолжала двигаться вперед вдоль другой гладкой стены, нащупывая путь в темноте. И вдруг, несмотря на короткие осторожные шаги, ее ноги наткнулись на что-то твердое, выбившее из-под них почву, а ладони потеряли контакт со стеной. Девушка споткнулась, взмахнула руками и упала лицом вперед на что-то твердое, неровное.
– Извините, – сказала Аманда. – Извините, я…
Но неровная неподатливая масса под ней осталась неподвижной. Ее рука прикоснулась к чему-то мягкому. Мягкому и в то же время огрубевшему.
Вонь химического вещества стала невыносимой.
Шерсть! Ее пробрала дрожь. Она упала на мертвое животное. Аманда убрала руку, но наткнулась на что-то холодное, на ощупь напоминающее резину. Теперь сомнений не оставалось.
Это было человеческое лицо.
Она взвизгнула, отдернула руку, отпрянула, отчаянно бросилась на поиски прохода, чтобы вернуться обратно; теперь она поняла, что это был за запах. Ей вспомнились школьные уроки биологии. Так вонял состав, в котором хранили мертвых лягушек и других животных.
Формалин.