Редактор поднял брови:
– В смысле?
Майкл объяснил, что Лулу давно работает с Амандой и знает ее, как никто другой.
– Прекрасно, но все же я толком не понимаю, чего вы от меня хотите.
– Может, это звучит глупо, Крис, – произнесла Лулу, – но мы этого тоже толком не понимаем. Скажите, а… есть ли какой-нибудь способ проанализировать голос и установить, все ли в порядке?
– С женщиной или с пленкой?
– С обеими.
Крис серьезно ответил:
– Возможно, я смогу вам сказать, что не так с пленкой. А вот в порядке ли женщина – это уже вопрос компетенции Майкла. – Он моргнул, тяжелые веки дважды опустились и поднялись. – А какой у нее обычно голос? У вас есть запись ее голоса для сравнения?
Майкл и Лулу переглянулись.
– Можно порыться в офисе, – нерешительно сказала Лулу. – Вдруг что-нибудь найдется.
Крис снова повернулся к клавиатуре и набрал команду.
– Ладно, будем работать с тем, что есть.
На мониторе появился зеленый трехмерный график. Бимиш включил запись, и они молча следили, как скачут ломаные линии.
Когда запись кончилась, Бимиш перемотал пленку и снова включил ее, набрав новую команду. Теперь форма кривых изменилась: сначала она усложнилась, а затем преобразовалась в какую-то геометрическую структуру, которая ничего не говорила Майклу.
– Значит, так, – сообщил Бимиш, – голос на всем протяжении записи однородный. График показывает, что говорил один и тот же человек. – Он посмотрел на Майкла и Лулу – поняли ли они? – А теперь исследуем паузы.
Он снова нажал на клавишу воспроизведения, набрал на клавиатуре очередную команду. Появились новые ломаные линии. На сей раз из них выстроилась еще более сложная фигура. Бимиш показал на экран, пояснив:
– Это спектральный анализ. Он позволяет анализировать частоту с высоким разрешением, словно снимает отпечатки пальцев. Я не нашел ничего необычного в ее голосе, но вот в паузах обнаруживается кое-что интересное.
Он повернулся к Майклу и Лулу:
– Вы знаете, что такое фоновый шум?