– На сто процентов. Мы во всем подчиняемся инстинкту самосохранения. Только представь, сколько решений тебе приходится принимать каждую минуту: например, когда ты сидишь за рулем или переходишь дорогу. Просматривая меню в ресторане, ты выбираешь не просто ту еду, которая тебе больше нравится. На твой выбор влияют самые разные соображения: о диете, о содержании витаминов… о том, что полезно для организма. Ты думаешь, какая еда продлит тебе жизнь. Так?
Он бросил на нее вопрошающий взгляд. Аманда пожала плечами:
– Я редко этим заморачиваюсь.
– В этом нет необходимости. Большую часть времени за нас это делает мозг. – Он постучал себя по виску. – Наш маленький серый друг. – Он помолчал, потом добавил: – Извини, что разозлился. Я не хотел тебя обидеть.
Она улыбнулась ему:
– Я вела себя глупо.
– Нет, ты проявила любопытство и имела на это полное право.
Майкл вернулся на кухню.
«Сначала запеку гребешки, – решил он, – а потом заверну их в ветчину. Риск – благородное дело!»
Аманда сидела на диване. Рука у нее побаливала после железной хватки Майкла, наверняка будет синяк. Еще прежде, чем приступить к съемкам фильма, она слышала, что многие психиатры со странностями. Некоторые из тех, кого Аманда интервьюировала, казалось, сами нуждались в психиатрической помощи.
Была ли у Майкла темная сторона? Или это просто смерть любимой женщины так влияет на человека?
Томас Ламарк тоже думал о смерти. До этого он размышлял о белых фургонах, а теперь – о смерти доктора Майкла Теннента.
Он пришел к выводу, что белые фургоны хороши днем, потому что незаметны. Ты можешь выдать себя за водопроводчика, или мясника, или курьера из типографии – да кого угодно, – можешь написать на кузове все, что хочешь: на человека в служебном фургоне никто не обращает внимания. Люди не имеют привычки вглядываться в лица водителей автобусов, дорожных рабочих или уборщиков у входа в метро.
Однако ночью все обстоит иначе. После наступления темноты на фургонах разъезжают преступники. Попробуй приехать в спальный район в десять вечера, и какой-нибудь бдительный жилец непременно позвонит в полицию.
Именно поэтому Томас сегодня одолжил у доктора Гоуэла темно-синий «форд».
Автомобиль стоял сейчас на Провост-авеню, и из него было прекрасно видно дом доктора Майкла Теннента. И «альфа-ромео» Аманды Кэпстик. Она не стала поднимать крышу. Похоже, она не собирается оставаться здесь на ночь.
29
Перед лицом Гленна Брэнсона щелкнули пальцами, но он ничего не видел.
– Эй, есть кто-нибудь дома?
Но и голоса Гленн тоже не слышал.