– Проблемы есть у всех, – беззаботно говорю я. – Даже у меня.
– Две разбитые половинки не склеишь.
– Как это ни печально, милые и надежные меня не привлекают.
На это Миа ничего не говорит.
– Больше он не объявлялся?
Я качаю головой.
– Я ему не звонила. – О показательно непринужденном письме, которое я отправила на следующий день и на которое не получила ответа, я молчу.
– Вот
– Нет, но Эдвард сказал, что та смерть была несчастным случаем. Эта несчастная, по-видимому, упала с лестницы. Полиция заподозрила, что дело нечисто, но доказать ничего не смогла.
Миа пристально смотрит на меня:
– Вот с
– Да.
– Говоришь, дело нечисто?
– Да не особенно, – говорю я. – Ну то есть это трагедия, конечно. Но я же говорю, может, это и не место преступления. К тому же во многих домах кто-то умирал.
– Но не так же. А ты здесь одна…
– Страшно мне не бывает. В этом доме очень спокойно. – Я ведь своего мертвого ребенка на руках держала, думаю я. Смерть незнакомого человека несколько лет назад вряд ли будет меня беспокоить.
– Как ее звали? – Миа достает айпад.
– Погибшую? Эмма Мэтьюз. А что?
– Тебе разве не любопытно? – Она стукает пальцем по экрану. – Боже ты мой.
– Что?