Четвертая обезьяна

22
18
20
22
24
26
28
30

— Помнишь туфли, которые были на покойнике номер один, прыгнувшем под автобус? В лаборатории сообщили, что отпечатки идентичны… знаешь с кем?

— С кем?

Нэш забарабанил по столешнице:

— С Артуром Толботом!

Клэр круто развернулась в его сторону:

— Как ты посмел назвать меня «Клэр-эклер»?

Портер не дал Нэшу ответить:

— Туфли принадлежат Толботу?

— Он похож на парня, способного купить туфли за полторы тысячи, верно?

— Зачем Обезьяний убийца обулся в туфли Толбота?

— По той же причине, по которой он похитил дочь Толбота. Тот сделал что-то плохое, и Обезьяний убийца хотел, чтобы мы об этом узнали. Он, так сказать, дал последний залп, спел свою лебединую песню. Может, он боялся, что мы облажаемся, и потому оставил нам метки, — ответил Нэш. — Он каким-то образом выкрал у Толбота туфли, набил их газетами, чтобы его маленькие ножки не скользили, и надел их, прежде чем броситься под автобус.

— Клэр, постарайся дозвониться до Хозмана. Выясни, что ему удалось узнать о финансовых делах Толбота; нам нужно ускорить процесс, — распорядился Портер.

Клэр схватила со стола свой мобильник и ушла в угол, на ходу набирая номер.

Портер повернулся к Уотсону:

— Ну, а что с часами?

Уотсон покачал головой:

— Я показал дяде фотографию, но он считает, для того чтобы что-то сказать наверняка, он должен взглянуть на саму вещь. Я обратился в хранилище, но они готовы отдать вещдок только вам или Нэшу.

Портер закатил глаза. Очень некстати, что из-за правил внутреннего распорядка именно сейчас следствие тормозится.

— Когда мы здесь закончим, я схожу туда вместе с тобой.

— И еще одно, — продолжал Нэш. — Делом заинтересовались федералы; всю ночь нам названивали из их местного отделения. Эмори больше двенадцати лет, и ничто не указывает на то, что ее вывезли за пределы штата, поэтому это наше дело!