Под подозрением

— Сам себя спрашиваю, — слабо ухмыльнулся Филин. Было больно — губы его были разбиты.

— Может… помочь как-то? Позвонить кому-нибудь, а?

Филин кивнул в знак признательности.

— Некому звонить. Но спасибо.

Старшина, поколебавшись, вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку.

— Держи.

Не дожидаясь слов благодарности, старшина ушел. Здоровяк, развалившись на своей шконке, удивленно покосился на дверь и на Филина.

— Знакомый, что ли?

Филин закурил, одарив здоровяка лютым взглядом.

— Я тебе сказал, не отсвечивай.

— Э, кореш, не обессудь, — помявшись, пробурчал здоровяк. — Без обид. Вдвоем же чалимся, кореш, ёпте. Попутался, решил, что фраерка какого-то подсадили… С кем не бывает…

Помедлив, Филин кивнул. Проблемы в камере ему были не нужны — хватало других.

— Кореш, ты это… дай курить, а.

А вот и причина внезапной дружелюбности здоровяка. Снова усмехнувшись, Филин бросил ему пачку.

В воскресенье допросов не было. Филин был даже благодарен за это своре своих мучителей. Филин выспался и сразу почувствовал себя гораздо лучше. Когда во второй половине дня за Филиным пришел старшина, Филин был уверен, что его ведут на очередную милую беседу с Хрулевым — но это было не так. В допросной Филина ждал Попцов.

— Хреново выглядишь, — нахмурился он.

— А здесь от меня как-то и не ждут, чтобы я расцвел морально и духовно, — насилу хмыкнул Филин, пожимая ему руку. — Спасибо, что зашел, Ром. Есть какие-нибудь новости?

— Кабинет УСБшники перевернули полностью. Обыскали все. Нашли секретки твои. Но дела на агентуру я вовремя заныкал, как ты просил. У себя в гараже. Ну, знаешь, у меня там тайничок.

— Спасибо. Это хорошо.

— Твою хату тоже обыскивали. Нашли что-нибудь или нет, я не знаю.