«Прекратите это. Немедленно остановите. Прогоните его отсюда. Разве вы не видите, что он сумасшедший?»
– Мы можем поколотить ее дубинкой! – завизжал Панч. А потом исчез из вида. – Или можно…
Он появился снова.
Но теперь на нем была черная балаклава с прорезями.
Сэм попыталась отпрянуть, хотела упасть на ковер, но ее прижало к чему-то, к чему-то твердому… Нет, к мягкому. «Диван», – поняла она.
Сэм увидела сквозь прорезь его растянутые в улыбке губы, а потом Панч подмигнул ей, и вдруг его левый глаз вывалился, упал на пол, покатился по ковру, задребезжал по голым доскам, ударился о плинтус и понесся дальше, грохоча, как пушечное ядро.
Дети разразились смехом.
И тут Панч поднял с пола сцены что-то блестящее, металлическое.
Ее пробрала дрожь.
Дробовик.
Он быстро прицелился в нее.
– Нет! – закричала Сэм.
Она увидела струю пламени, вылетевшую из ствола, почувствовала, как ей обожгло щеку.
Свет погас, и на мгновение она погрузилась в темноту, липкую, приторную темень, давившую ей на глаза, на уши, проникавшую в рот. Потом над нею появился ряд красных цифр, и Сэм испуганно вздрогнула: очень уж они были яркие.
04:15.
Темнота приобрела красноватый оттенок, словно бы свет кровоточил. Сэм услышала рядом громкий храп, булькающий звук, снова храп. Потом голос Ричарда:
– Что случилось?
Она ощутила прохладный ветерок. «Сон, – подумала она. – Это всего лишь сон».
04:16.
Свет лился от часов, словно кровь в ванну. Ричард снова подал голос: