Формула бессмертия

— Спасибо, что просветили. Любовь делает чудеса, — Оксана горько усмехнулась, — особенно когда она несчастная.

— Симфония состоит из пяти частей, — продолжил «Дарт Вейдер». — Первая — «Мечтания. Страсти». Как далеко мы уходим в своих мечтах и как далеки они от жизни в своем воплощении? Что было бы, если бы они все реализовывались? Поверьте — ничего хорошего.

— Возможно, вы и правы, — согласилась Оксана.

— Вторая — «Бал». Музыкант видит, любуется возлюбленной на балу, она вроде рядом и в то же время недостижима. Их разделяет невидимая стена, и он ничего не предпринимает, чтобы ее разрушить, — лишь созерцает и страдает.

— Вы на его месте поступили бы иначе? — иронично улыбнулась Оксана.

— Безусловно! Все достается в борьбе — даже любовь. В третьей части, «Сцена в полях», музыкант ведет себя, как лох, — находит и теряет любимую. Четвертая — «Шествие на казнь». Ему кажется, что он убил ту, которую любил, что он приговорен к смерти, его ведут на казнь.

— Я вчера прочитала роман Алмазова, послуживший основой для фильма «Красная маска». Там тоже главный герой мучается из-за того, что подвел любимую под казнь. Видимо, это не случайность, если Алмазов выбрал именно эту музыкальную композицию для вечера?

Однако «Дарт Вейдер» словно не слышал вопроса:

— Пятая часть — «Сон в ночь шабаша». Сборище колдунов и ведьм, вакханалия торжества нечистой силы, дьявольская оргия и среди них — она, его любимая. И она — другая, такая же, как и они! Здесь не совсем понятно, у меня возникли вопросы к Берлиозу — что он хотел этим показать? Проявление второго, истинного, «я» его любимой или ужас смерти, которая, если не уничтожает, то трансформирует наше «я»? В любом случае это зрелищно как в музыкальных, так и визуальных образах.

— Теперь мне понятно, почему участники вечеринки облачены в маски, среди которых есть довольно жуткие. Вызывает недоумение лишь наличие мультяшных масок. Проблема с реквизитом?

— Отнюдь. Бывает, Зло маскируется под невинным выражением лица. Кому, как не вам, об этом знать?!

— Бывает… Семен, вы же знаете, что я здесь не ради того, чтобы развлечься, а по работе. Вы обещали познакомить меня с членами съемочной группы и начать с вашей помощницы — Риты и актрисы, сыгравшей третью жертву в фильме.

— Охотно, — кивнул «Дарт Вейдер». — Ожидайте меня, я скоро вернусь с Ритой и Рябининой. Они где-то здесь, совсем недавно я их обеих видел! — И он скрылся в толпе масок, которая стала значительно многолюднее.

Оксана отметила про себя, что вечеринка устроена с размахом, тут присутствует не менее полсотни человек, и все в масках. Семен говорил, что в группе было человек тридцать, значит, тут много, подобно ей, приглашенных. Освещением на вечеринке служили разноцветные гирлянды, развешанные на кустах, деревьях и просто протянутые высоко над головой. Они давали немного света, и все вокруг пребывало в полутьме, а за пределами освещенного места и вовсе погружалось в постепенно сгущающийся мрак.

Ожидание затянулось, и Оксана, невольно вслушиваясь в звучащую музыку, даже немного отвлеклась. Когда за мрачным нисходящим унисоном виолончелей и контрабасов последовало оглушительное звучание оркестра с усиленной группой медных и ударных инструментов, она не сомневалась, что близится к завершению четвертая часть симфонии — «Шествие на казнь». Вдруг какофонию звуков сменил солирующий кларнет. В его звучании было что-то печальное и нежное, передающее нарастающую тревогу.

Неожиданно его перекрыл мощный удар всего оркестра — словно удар палача, за которым последовали три глухих ниспадающих звука струнных. В воображении Оксаны эти звуки ассоциировались со стуком отрубленной головы героини романа Розалии Любомирской, упавшей и подскакивающей на деревянном помосте, — и ей стало жутко. И тут же возникла неистовая дробь барабана и литавр, а затем — рев духовых инструментов.

Внезапно мрачная музыка стихла и вместо нее раздался голос Алмазова:

— Друзья, я рад приветствовать вас на нашей вечеринке, посвященной фильму «Красная маска». От имени продюсеров я благодарю всех, кто работал над созданием картины, и, как говорится, большому кораблю — большое плавание! Ура, друзья!

Раздался дружный рев присутствующих, разгоряченных обилием алкогольных напитков.

— Веселитесь, радуйтесь жизни! Жизнь скоротечна. Розы исчезают, едва успев раскрыть свои бутоны. На каждое наслаждение отпущено не больше времени, чем нужно, чтобы успеть ощутить его. Умножим же эти наслаждения настолько, чтобы наша жизнь была сплошным ощущением их!