Чужаки

– Теперь меня зовут Джоан.

Лицо Отца посуровело.

– Руфь! Я прощаю тебе уход из Дома. В этом нет твоей вины, и раз ты вернулась…

– Где мои родители?

Люди в комнате испуганно притихли. Отца не полагалось перебивать. Она сознательно нарушила это правило, пусть видят – ее не запугаешь.

Лицо Отца исказилось от ярости и ненависти. Прежде чем он успел сказать хоть слово, Джоан повторила вопрос:

– Где мои родители?

– Ты больше никогда их не увидишь.

Слова эти были произнесены горячим шепотом с целью напугать, но сердце Джоан возликовало. Ее родители – в безопасности! Если бы их поймали, Отец не преминул бы похвастаться, привел бы их сюда, чтобы все видели. А так – лишь смутные угрозы. Значит, не надо волноваться, что им причинят вред, отомстят, не надо размышлять, как помочь им бежать еще раз. Они на свободе. Можно сосредоточиться на себе.

До Отца, похоже, дошло, что столь бурная реакция на слова какой-то девчонки выглядит как проявление слабости. К нему вернулось привычное самообладание:

– Господь Бог наш велел нам плодиться и размножаться, для этого я и создал сию райскую обитель – чтобы в точности исполнить волю Его. Дом – не Дом, если его не наполняют голоса новых Детей, – произнес он, глядя на Джоан со зловещей улыбкой. – Разве ты не хочешь своего Ребенка?

– От тебя – нет.

– От кого же еще? – взревел Отец.

– Не смей прикасаться ко мне! Я не завела бы с тобой ребенка, будь мы даже последними людьми на Земле.

Безмолвие, наступившее несколько минут назад, ни в какое сравнение не шло с теперешним полным отсутствием каких-либо звуков – все просто оцепенели. Никто прежде не отваживался перечить Отцу, никто никогда не обращался к нему с подобным неуважением. Присутствующих охватил страх. Чем ответит Отец?

Джоан тоже было тревожно, но ее вдобавок распирал гнев. Даже не гнев – ярость. За то, как ее сюда затащили, в каких условиях растили, как здесь обращались с людьми, но больше всего – за то, что сделали с ее матерью.

Отец сорвался. Он с размаху ударил Джоан по лицу – не ладонью, а кулаком. Несколько секунд девушка ничего не видела и не слышала. Перед глазами все расплывалось. Щека почему-то стала влажной, на мгновение почудилось, что вместе с ударом ей плеснули водой в лицо. Потом до нее дошло: это кровь.

Второй удар под дых свалил Джоан на пол. Хватая ртом воздух, она сквозь слезы посмотрела на Кару, но соседка по комнате старательно избегала ее взгляда, глядя на стену.

– У тебя будет от меня Ребенок! – прорычал Отец на Языке, чтобы не поняла Кара. – Я буду брать тебя раз за разом – до тех пор, пока ты не родишь мне обетованного сына.

Джоан заглядывала в лица людей, собранных Отцом на этот спектакль, в поисках поддержки, сочувствия, однако натыкалась лишь на присущие всякой заскорузлой вере безразличие и тупое согласие. Эти не помогут.