– Я не исключаю, что вы еще измените свое мнение. – Он повернулся, многозначительно показал на телевизор в углу комнаты и сказал: – Видите ли, доктор Баннерман, пострадать придется не вам.
Кроу включил телевизор. На экране появилась операционная. Два человека в хирургических халатах вкатили каталку. Они поставили ее прямо под массивной восьмиугольной лампой, опустили тормоз, который заблокировал колеса, и исчезли из вида.
Когда они это сделали, Дик Баннерман четко увидел, что на каталке лежит его дочь. Кожаные ремни, перекинутые через ноги, руки и шею, полностью обездвиживали ее. Камера сменила фокус и словно специально для него крупным планом показала лицо Монти, искаженное смертельным ужасом.
– Поговорим попозже, доктор Баннерман, – сказал Кроу. – Предоставляю вам возможность как следует все обдумать.
За ним закрылась дверь.
Коннор в отчаянии смотрел на свои часы. Время, которое он, все подсчитав, отвел на переговоры, стремительно уходило. Костяшки пальцев опухли, потому что он постоянно колотил ими по стенам, и, лизнув их, он почувствовал медный привкус крови.
Дверь открылась. Вошел охранник, держа в руке пистолет.
– Доктор Кроу хочет вам кое-что показать, мистер Моллой, – ухмыльнулся он.
– Я должен поговорить с доктором Кроу, – сказал Коннор. – И поговорить немедля. Можете доставить меня к нему? Я должен поговорить с ним.
Охранник покачал головой:
– Жаль, но не могу. – Не отводя от Коннора пистолета, он вставил карточку и одним пальцем набрал на панели кодовый номер. Несколько мгновений спустя экран ожил. Переведя взгляд с Коннора на панель и обратно на Коннора, он продолжил набирать ключ. После паузы на экране появилось четкое изображение операционной. Коннор увидел, как Монти лежит привязанная к каталке и несколько человек в операционных халатах собрались вокруг нее.
Коннор задохнулся от ужаса:
– Что происходит? Что там, черт побери, делается?
– Доктор Кроу подумал, что вам будет интересно посмотреть, – самодовольно сказал охранник.
Коннор снова бросил взгляд на экран. Он видел ужас на лице Монти. Различить других людей было трудно. Он видел, как Кроу прикрыл маской рот и нос, а рядом с ним лощеный мужчина натягивал хирургические перчатки.
– Ради бога, что они собираются с ней делать?
Камера опустилась еще ниже к лицу Монти, а затем отошла, дав широкий угол обзора. Что-то привлекло его внимание на потолке, как раз над монитором, только в рамке: оранжевый лист с предупреждением и форсунки пожарной системы, такие же, как и здесь. Инертный газ.
Он в упор посмотрел на стражника – прямо в глаза. Тот ответил ему уверенным, самодовольным взглядом. Коннор продолжил впиваться взглядом в него, все сильнее и настойчивее, и, как бы его ни терзала слепая паника, он продолжал концентрироваться, чтобы вся его энергия имела целью эти две круглые пуговицы.
Коннор подошел к нему, левой рукой взял запястье той его руки, которая держала оружие, услышал щелчок, когда он поставил его на предохранитель. Костяшками правого кулака он со всей силой ударил охранника по носу и, повалив на стол, резко ударил коленом ему между ног. Он ударил его еще раз и еще раз; выкрутив руку и прижав ее к столу, он вырвал оружие, которое со стуком упало на пол.