Высоко подпрыгнув, оно ударилось ей в лицо – мокрая, грубая, скользкая кожа. Она с силой отмахнулась.
– Помогите! – закричала Монти. – Пожалуйста, помогите мне!
Кроу повернулся. Резко нагнувшись, он схватил что-то обеими руками и медленно поднес это к глазам Монти.
– В чем дело, мисс Баннерман?
Она потрясенно уставилась на блестящее создание, которое он сжимал пальцами; лапы его дергались, рот открывался, а вытаращенные глаза в складках кожи помаргивали.
Ее глаза уже привыкли к полумраку, и она с каждой секундой все отчетливее видела добычу Кроу. Она содрогнулась с головы до ног: Кроу держал существо размером с кошку.
– Вроде вам не нравятся лягушки, не так ли, мисс Баннерман? – в улыбке блеснул Кроу зубами. – Не могу понять – почему? Этот малыш – такой наш хороший приятель. Он двадцать лет будет снабжать «Бендикс Шер» одним из самых прибыльных снадобий. – Он протянул ей лягушку, и Монти отпрянула назад, прижавшись спиной к двери камеры.
– Пожалуйста, – сказала она. – Прошу вас, не надо. – Вокруг раздавалось лишь гулкое уханье, утробные стоны, кваканье и редкие всплески.
Кроу поднес лягушку еще ближе:
– Это существо – чудо матери-природы, мисс Баннерман. Она – одно из редчайших созданий природы. Rheobatrachus silus – желудочно-родящая лягушка. Здесь, в этом помещении, мы содержим самый большой садок в мире – более четырех тысяч особей – и в данный момент строим еще один в Слау, где у нас будет сто тысяч особей. – При этих словах, явно наслаждаясь ее ужасом, он поднес лягушку еще ближе. – Человеческий желудок – потрясающая вещь, не так ли? Подумать только, он может переваривать едва ли не все: крахмал, минералы, все виды протеинов. Неужели вы никогда не удивлялись, почему наш желудочный сок не проедает стенки собственного желудка? Согласитесь, интересный вопрос, мисс Баннерман!
Она молча смотрела на него.
– Так вот, я объясню вам. Стенки желудка состоят из уникальных клеток, которые непроницаемы для аммиака и углекислоты. Эти клетки стоят на страже, оберегают нас от болезненной смерти… когда мы словно перевариваем сами себя. Умно, не так ли? Что и заставляет меня обратить внимание на этого нашего маленького друга. – Он нежно погладил лягушку. – Большинство живых существ или откладывают яйца, или вынашивают потомство в своем чреве. Но только не эта дама. Она вынашивает детей у себя в желудке. Как им удается оставаться в живых? Почему желудочная кислота не переваривает их?
Монти сглотнула. Она была вся в испарине.
– Видите ли, – продолжил Кроу, – данная особа производит субстанцию, которая подавляет кислотный секрет сразу же после того, как проглоченные яйца попадают в желудок, – и это длится весь период вынашивания. Мы идентифицировали человеческие гены, несущие ответственность за производство клеток, невосприимчивых к воздействию аммиака и углекислоты. С помощью вашего отца мы планируем вводить эти гены в зародыша и посредством «Матернокса». Когда ребенок вырастет и созреет, гормональные изменения в его теле активируют данные гены и они начнут производить такие клетки, которые будут пожирать оболочку желудка. Без соответствующего лечения и лекарств, которые надо принимать всю жизнь, человека ждет мучительная смерть.
– И… и… вы собираетесь производить медикаменты с использованием этих лягушек? – запинаясь, пробормотала она.
Кроу отвел земноводное от ее лица.
– Совершенно верно, мисс Баннерман, – сказал он с широкой довольной улыбкой на лице. – Абсолютно правильно! Заболевание будет диагностировано докторами как новый вид рака желудка, вызванный стрессами современной жизни. – Он снова улыбнулся. – Мы уже создали наш препарат и ждем, но пока мы не торопимся получать патент на грядущие двадцать лет. Мы ждем, пока болезнь впервые даст о себе знать. – Он снова погладил голову лягушки, словно та была призовой кошкой. – Вы знаете, мисс Баннерман, что у человека и лягушки есть один идентичный орган?
Монти ничего не ответила.
– Глаз. Вы не знали, что органы зрения у человека и лягушки очень похожи? Мы считаем, что если человеку – ему или ей – заменить глаза на лягушачьи, то они будут все видеть адекватно. И конечно, наоборот. Vice versa. – Кроу посмотрел на лягушку и вдруг многозначительно уставился на Монти. – Я догадываюсь, вы удивлены присутствию здесь доктора Зелигмана. Разрешите мне объяснить. Хотя сейчас он является директором нашего департамента исследований и развития, доктор Зелигман прошел обучение в Швейцарии как хирург-офтальмолог. Он провел большое количество исследований, связанных с человеческим глазом, и убежден, что генная инженерия способна излечить многие заболевания органов зрения. Конечно, это потребует обилия лабораторных работ, не так ли, доктор Зелигман?
Тот склонил голову.