Гибсон подмигнул ему и едва заметно усмехнулся.
Эффект получился немедленным и зажигательным. С лица вице-президента улетучились любые намеки на самообладание, лицо покраснело, а на шее вздулись вены. Ломбард прорвался через двух агентов и, сжав кулаки, подскочил к Гибсону.
В конце переговорного стола сидела Калиста Доплэз, и на ее властном лице застыла гримаса мучительного страдания. А она-то что здесь делала? Но прежде чем Вон успел мысленно ответить на свой собственный вопрос, Бенджамин Ломбард, коротко размахнувшись, всадил свой тяжелый кулак прямо ему в челюсть. Вице-президент был крупным мужчиной, и к тому времени, когда голова Гибсона отскочила от ковра, он полностью отключился…
Глава 49
Гибсон пришел в себя на полу в конференц-зале номер три. Он лежал на спине, уставившись в звукоизолирующую плитку на потолке. В помещении как будто никого не было, но оно явно не выглядело пустым. Обилие предметов вокруг напомнило ему один из апокалиптических фильмов о зомби: бумажные стаканчики, портфели, сумки для ноутбуков… И все это валялось на полу. На спинке стула все еще висел пиджак вице-президента.
Сейчас Вон чувствовал себя получше. Его тело все еще несло на себе следы от удушения веревкой, да и тяжелый удар Ломбарда не остался без последствий. Он медленно присел, с некоторым удивлением обнаружив, что его запястья не скованы наручниками. Неподалеку на стуле сидела Дениза Гринспен, пустым взглядом уставившись в пятно на ковре.
– Я что же, арестован? – проговорил он.
Денизе, погруженной в собственные невеселые мысли, потребовалось много времени, чтобы ответить.
– Нет.
– То есть я свободен и могу уйти?
– Да.
Гибсон собрал свои вещи и поднялся. У двери он остановился и снова повернулся к Денизе.
– У вас всё в порядке? – спросил он.
– Нет, не совсем, – ответила она. – А у вас?
– Голова болит. Меня ведь избили. Не знаю, видели вы или нет, – ответил он и улыбнулся.
Дениза не ответила на его улыбку.
– Вообще-то, я смутно помню, что произошло.
– Что произошло? – Для пущей убедительности Дениза сложила чашечкой руки у талии, а затем подняла их над головой. Потом изобразила грохот взрыва.
– Настолько плохо?