– Поспешите, – и уцокала прочь.
– Ну, так как же? – поинтересовалась Светка.
– Мы договорились, – прищурил свои колдовские глаза Димка, – уговор на крови. Кому выпадет жребий – тому и… – показал царапину на запястье. Такие же царапины, конечно, были и у других ребят.
– Так давайте, что ли, жребий тянуть! – спохватилась толстая Катя. – Пока не вернулась медичка!
– Девчонкам нельзя.
– Вот и льзя. Думаешь, трусливее тебя? – негодующе нахмурилась Светка.
– Не-а. Я думаю, Батька с тобой и говорить не станет, не то что показываться.
– А вдруг станет?
– А-а. Не то еще рассердится, что девчонка пришла, – сгинешь ни за что!
– Что ж, тогда сами. А мы за вас пальцы держать будем, – покорилась Светка (хоть и боевая девчонка, а страшно ей было, да признаться стыдно).
– Я тянуть не буду, – скуксился Славик. – Пусть я трус, но тянуть не буду.
– Блин, педик ты и баба! – выругался Артем.
– Выбирай выражения! – прикрикнула Светка.
– Де-е-евочки-и-и! – позвала медсестра из коридора.
– Я буду тянуть, – сказали из угла. Тиша– Тимофей сказал.
Он все лежал на своей кровати незаметно, как мышонок, и в разговоры не встревал. Незаметный молчун. Невидимка. Тихушник. От процедур его рвало очень сильно, надолго потом вырубался, а когда болело внутри, прятал голову под подушкой, залезал совсем под одеяло, закукливался, – не дай бог, услышит кто, как он плачет. Гордый. Никакой. Ничей друг.
– Мы тебя в свои не звали, – подбоченился Артем.
– Не дури, – оборвал его гонор Димка, – он тоже имеет право.
Сенька-непоседа вывернулся из одеяла, подсеменил к Тише, хлоп по плечу: уважаю, мужик!
Девчонки возбужденно заблестели глазками. Чуть сдвинулся Димка на кровати, остальные подсели в кружок, сгрудились около.