– А я должна ему свалиться как снег на голову, завоевать доверие и спросить, где он прячет рукописи Фицджеральда.
Элейн улыбнулась, но комментировать не стала.
– Мы сейчас в очень сложном положении, понимаете? Я представления не имею, что вы сможете узнать, но для нас любая информация на вес золота. Не исключено, что Кэйбл с женой сами на вас выйдут и даже подружатся с вами. И вы постепенно сможете оказаться в их ближнем кругу. Кэйбл любит выпить. Не исключено, что он скажет нечто лишнее, или кто-то из друзей упомянет о сейфе в подвале под магазином.
– Сейфе?
– Об этом ходят слухи, но и только. Мы же не можем заглянуть к нему на огонек и спросить об этом сами.
– А откуда вы знаете, что он любит выпить?
– На остров приезжает много авторов, а писатели, как известно, те еще сплетники. Об этом поговаривают. Вы же сами отлично знаете, какой это тесный мир.
Мерсер подняла руки ладонями вперед и отодвинула стул.
– Извините. Но это не мое. У меня есть недостатки, но я не лгунья. Я не умею врать и точно не смогу действовать обманом. Вы ошиблись, выбрав меня.
– Подождите, прошу вас.
Мерсер поднялась, показывая, что уходит.
– Спасибо за обед.
– Мерсер, пожалуйста.
Но той уже не было.
Во время этого недолгого обеда солнце вдруг скрылось, и поднялся ветер. Собирался весенний дождь, и Мерсер, как всегда без зонтика, спешила попасть домой как можно быстрее. Она жила в полумиле отсюда рядом с кампусом в маленьком арендованном доме на тенистой немощеной аллее за красивым старинным зданием в исторической части Чапел-Хилла. Ее домовладелец – хозяин старинного здания – сдавал жилье только студентам-выпускникам и нищим преподавателям, работавшим по временному договору.
Мерсер успела как раз вовремя: едва она ступила на узкое крылечко, как по жестяной крыше забарабанили первые капли дождя. Она невольно обернулась, чтобы убедиться, что за ней никто не следит. Кто эти люди? Решив выбросить все это из головы, она вошла в дом, сняла туфли и, налив себе чашку чая, устроилась на диване, прислушиваясь к стуку капель и прокручивая в голове недавний разговор.
Первоначальный шок от того, что о ней кто-то так много узнал, начал проходить. Элейн была права – в наши дни с появлением Интернета, социальных сетей, расплодившихся хакеров и разговорами о прозрачности от частной жизни мало что осталось. Мерсер пришлось признать, что план был очень неглупым. Она являлась отличной кандидатурой: писательница с корнями на острове и даже недвижимостью на нем; незавершенный роман, сроки сдачи которого давно истекли; одиночество, предполагающее открытость к общению. Брюс Кэйбл ни за что бы не заподозрил в ней подставу.
Она хорошо его помнила – видный мужчина в дорогом костюме и галстуке-бабочке, без носков, с длинными вьющимися волосами и постоянным флоридским загаром. Она часто видела его у входной двери с неизменной книгой в одной руке и чашкой кофе в другой. Он читал постоянно и при этом успевал замечать все, что происходит вокруг. По какой-то причине Тессе он не нравился, и она редко заходила в магазин. Книг она тоже не покупала. Зачем их покупать, если можно бесплатно взять в библиотеке?
Встречи с авторами, на которых те подписывают книги, рекламные туры. Мерсер могла только мечтать о новом романе и его продвижении.
После выхода «Октябрьского дождя» в 2008 году у «Ньюкомб-пресс» не было денег ни для рекламы, ни для туров. Спустя три года издательство обанкротилось. Но после восторженных отзывов в «Таймс» несколько книжных магазинов обратились с просьбой включить их в маршрут поездки автора. Тур спешно организовали, и «Книги Залива» должны были стать девятой остановкой Мерсер. Но тур провалился почти сразу, когда на первой автограф-сессии в округе Колумбия появилось всего 11 человек, и только пятеро купили книгу. И это была ее самая большая аудитория! На второй встрече с читателями уже в Филадельфии за автографом выстроилась очередь из четырех человек, и последний час Мерсер провела за беседой с сотрудниками. Ее третья и, как оказалось, заключительная автограф-сессия проходила в большом магазине в Хартфорде. В баре на другой стороне улицы она выпила два мартини, поглядывая на зал и давая поклонникам возможность собраться. Но никакой толпы не собиралось. Наконец, с опозданием на десять минут, Мерсер перешла улицу и была шокирована тем, что ее ждет только сотрудник. Не явился ни один ценитель ее таланта. Ни один!