Ее переполняла зависть. Как давно она сама испытывала нечто подобное?
После пяти тысяч слов и трех глав второй новый роман внезапно закончился, поскольку Мерсер уже самой осточертели персонажи, а сюжет нагонял тоску даже на нее. Подавленная и злая на себя и эту писанину, она надела самое откровенное бикини из своей растущей коллекции и отправилась на пляж. Было всего десять утра, но она старалась избегать полуденного солнца. С двенадцати до пяти было слишком жарко даже в воде. Мерсер уже неплохо загорела и теперь беспокоилась, как бы не переусердствовать с загаром. В районе десяти по пляжу делал пробежку высокий незнакомец примерно ее возраста. Он бегал босиком по кромке воды, и его худощавое тело блестело от пота. Судя по всему, он был спортсменом, о чем свидетельствовали накачанные бицепсы, плоский живот и сильные икры. Он бежал с легкой грацией и, как казалось Мерсер, слегка замедлял бег, когда она попадала в поле его зрения. На прошлой неделе они как минимум дважды встретились глазами, и Мерсер была уверена, что они готовы к знакомству.
Установив зонтик и пристроив под ним складной стул, она намазалась солнцезащитным кремом, то и дело поглядывая на юг. Бегун всегда появлялся с южной стороны, где располагались «Ритц» и дорогие кондоминиумы. Постелив пляжное полотенце, Мерсер растянулась на солнце. Потом надела солнечные очки и соломенную шляпу и принялась ждать. Как обычно в будни, пляж был практически безлюден. Ее план состоял в том, чтобы, завидев его на расстоянии, лениво направиться к воде и оказаться рядом, когда он будет пробегать мимо. Она скажет ему «Доброе утро», воспользовавшись тем, что на этом дружелюбном пляже здороваться даже с незнакомыми людьми было в порядке вещей. Опираясь на локти, Мерсер ждала, стараясь не думать о себе как о еще одном несостоявшемся писателе. Пять тысяч слов, которые она недавно удалила, были худшими из всего, что когда-либо выходило из-под ее пера.
Он жил здесь не меньше десяти дней, что слишком долго для пребывания в гостинице. Не исключено, что он снял квартиру на месяц.
Мерсер понятия не имела, о чем станет дальше писать.
Он был всегда один, но находился слишком далеко, чтобы увидеть, есть ли у него обручальное кольцо.
За пять лет персонажи так и не стали живыми, а изложение легким, да и воображение не рождало идей, которые бы ей самой нравились, и Мерсер понимала, что никогда не закончит роман. Услышав звонок мобильника, она нажала клавишу приема. В трубке послышался голос Брюса:
– Надеюсь, я не отрываю гения от работы.
– Вовсе нет, – заверила Мерсер и подумала, что на самом деле лежит на пляже практически голой, чтобы соблазнить незнакомца. – Сейчас у меня перерыв.
– Отлично. Послушайте, сегодня у нас подписание, и меня слегка беспокоит явка. Писатель – неизвестный парень, и это его первый роман, который не очень хорош.
Как он выглядит? Сколько ему лет? Традиционной ориентации или гей? Но задавать эти вопросы Мерсер не стала, а просто заметила:
– Так вот, значит, как вы продаете книги. Собираете на помощь своих писателей.
– В самую точку! А Ноэль устраивает спонтанный ужин дома в его честь, конечно. Только мы, вы, он и Майра с Ли. Должно быть весело. Так что скажете?
– Позвольте мне свериться со своим расписанием. Да, я свободна. Во сколько?
– В шесть, после чего ужин.
– Одежда повседневная?
– Шутите? Вы же на пляже! Тут все дозволено. Можно прийти даже босиком.
К одиннадцати солнце раскалило песок, а бриз перелетел в другое место. Судя по всему, для пробежки было слишком жарко.
Писателя звали Рэндал Залински, и быстрый поиск в Интернете мало что прояснял. Его краткая биография была намеренно туманной, дабы создать впечатление, что опыт в сфере «темного шпионажа» давал автору редкое знание тонкостей всех видов терроризма и киберпреступности. Роман был о футуристическом столкновении между США, Россией и Китаем. Его синопсис в двух параграфах до смешного выпячивал сенсационность, отчего Мерсер даже слегка покоробило. На фотографии был изображен белый мужчина чуть старше сорока. Никакого упоминания о жене или семье. Живет в Мичигане, где, конечно же, работает над новым романом.
Его автограф-сессия будет третьей, которую Мерсер посетит в «Книгах Залива». Первые две вызвали у нее болезненные воспоминания о своем прерванном туре семь лет назад, и она решила больше их не посещать или по крайней мере постараться избежать. Однако следовать подобному решению оказалось непросто. Автограф-сессии давали ей возможность не терять связи с магазином, что было важно и на чем Элейн решительно настаивала. И к тому же сказать Брюсу, будто она слишком занята, чтобы поддержать приехавшего в рамках тура автора, особенно после его звонка с личным приглашением, было практически невозможно.