На обратном пути я принимаюсь распутывать клубок. Зачем Бет попросила, чтобы Прайн помалкивал о том, что тренерша была у Уилла тем вечером? И почему она мне об этом не сказала, ведь ее цель – убедить меня в том, что тренерша виновна в убийстве?
Но важнее всего то, что тренерша была там, когда Уилл был еще жив. И они с ним были в постели.
Я снова представляю ее в прихожей с мокрыми кроссовками в руках.
Колетт.
Она падает с самого верха пирамиды, цепляется за мою руку и знает, чем это для нас обернется. Куда это приведет нас обеих.
– Два дня и четыре часа, – провозглашает Рири, нервно похлопывая по бедрам. – Пятьдесят два часа до матча, девочки. И где она, спрашивается?
Мы стоим в зале и ждем тренера.
Я еще не решила, как поведу себя, когда она придет, подам ли вид, что мне что-то известно.
Кладу под язык две таблетки тайленола с кодеином – остатки прошлогоднего запаса, выписали, когда я палец прищемила – и принимаюсь ждать.
Но тренер так и не появляется.
И Бет тоже.
– Не понимаю, как она могла так с нами поступить, – истерит Тейси. Ее разбитая губа побледнела и стала серебристо-фиолетовой. – За два дня до матча!
– Наверное, это какая-то проверка, – решает Пейдж Шепард, кивая без уверенности. – Чтобы посмотреть, справимся ли мы в одиночку.
Рири у стены растягивается для шпагата. Обычно это ее успокаивает.
– Нет, – говорит она, – что-то случилось. Что-то плохое. Ходят слухи… Что там на самом деле произошло с красавчиком-сержантом?
Вопрос вызывает бурную реакцию.
– Мой брат – да вы послушайте! – шепелявит Бринни Кокс сквозь лошадиные зубы. – Мой брат работает в кафешке у полицейского участка, и все копы ходят туда обедать. Он слышал, как они говорили про тренершу. Не знаю, что уж они там говорили, но…
Они шушукаются и перетирают высосанные из пальца слухи, но я не принимаю в этом участия.
Вместо этого я тренируюсь. Вкалываю на матах. Делаю сальто, извиваясь, как акула.
– Как ловко у тебя получается, – бормочет Рири, проходя мимо.