Как ты смеешь

Проходит мгновение. Мое сердце, кажется, перестает биться.

– Да, – наконец отвечает она. – Я действительно приехала к Уиллу раньше, чем сказала тебе. И в столб я врезалась не на детской площадке. А столб на парковке в «Стэтлерс» – он был не единственный. Я по всему городу врезалась в столбы, бордюры, фонари. Я забывала покормить дочку. Забывала причесываться. Похудела на пять килограммов и не спала нормально несколько недель. Я забывала дочь в магазинах и била ее по лицу. Я была плохой матерью и плохой женой. Я уже несколько месяцев сама не своя. Но какая теперь разница, Эдди? Уилл умер, все кончено. Больше ничего не имеет значения.

Она поворачивается, смотрит на меня, и свет с террасы, наконец, падает ей на лицо. Оно опухло и кажется таким уязвимым.

– Ты это хотела услышать? – спрашивает она. – И что, стало лучше? Ведь главное, чтобы тебе было хорошо, да?

Я вздрагиваю от ее слов. Мне даже не хочется продолжать.

– Это ты позвонила мне в ту ночь, – я повышаю голос. – Ты меня во все это впутала!

– Да, Эдди, – говорит она. – Но разве ты не понимаешь – я бы все тебе рассказала, если бы могла.

– А почему не можешь?

– Эдди, в ту ночь я позвонила тебе, потому что знала: ты мне поможешь. Ты понимала, что связывало нас с Уиллом. Ты была частью этого.

Была.

– Я действительно провела весь вечер у него, но я его не убивала. Я была с ним, и я нашла его. Это правда. Я тебе не лгала.

Я пытаюсь решить эту головоломку, но ничего не получается: слишком много всего в голове, мне очень хочется ее разоблачить.

– Но почему ты не можешь мне все рассказать? – в голосе моем звучит мольба, скрыть которую не получается. – Я же помочь пытаюсь. Правда.

Вдруг на кухне включается свет. Я слышу прерывистые рыдания Кейтлин.

Тренер поворачивается и заглядывает в кухню через дверь.

– Тебе лучше уйти, – говорит она и встает, сжимая в пальцах сигарету.

– Подожди. Почему ты не можешь мне все рассказать? Мне нужно разобраться. Я должна…

Кейтлин рыдает все громче – кажется, ей приснился плохой сон. Мне тоже снятся плохие сны. Почему меня никто не успокаивает?

– Но тренер, – все мысли в моей голове перепутались, – Бет сказала, что завтра пойдет в участок.

Она замирает у двери, положив ладонь на ручку: