Как ты смеешь

Я возвращаюсь домой и на лужайке перед домом вижу Бет. Она ждет. В последний раз я видела ее на том же самом месте, когда нам было по девять, и вид у нее был такой же грозный. Зачем ты ходила на день рождения к Джилл Рэндалл, ведь мы же решили, что мы ее ненавидим?

Такой же вид был у нее прошлым летом, когда она сидела, свесив ноги, на верхнем ярусе моей койки в чирлидерском лагере и спрашивала, с чего это я решила не ночевать с ней в одной комнате.

– Ты где была? – бросает она. – Есть разговор.

– У тренера, – отвечаю я, не в силах сдержать радости в голосе. Тело все еще чувствует приятную гибкость, сердце распирает от гордости и ощущения собственной силы.

– Какая же она предсказуемая, – Бет разглядывает меня с головы до ног. – Теперь небось хочет, чтобы ты стала ее лучшей подругой, да? Секретничаете на этом ее диванчике с распродажи мебельного супермаркета? Она думает, что нами можно помыкать, как дешевыми шлюшками. Надеюсь, ты не превратилась в шлюшку, Эдди? Скажи, ты не шлюшка, а?

Я молчу.

– Может, все-таки шлюшка? – она делает шаг мне навстречу. – А тренерша – твой сладкоголосый сутенер, нашептывающий на ушко обещания?

– Я тренировалась, – отвечаю я. – Она наш тренер.

Бет складывает руки на груди и окидывает меня взглядом.

Я молчу.

– Ты что же, ничему не научилась, Эдди? – спрашивает она. Не знаю, что она имеет в виду, но в одном уверена – ей надо успокоиться.

Мы стоим молча, у меня мерзнут руки, а дутая куртка Бет расстегнута.

И тут я вижу что-то в ее взгляде, что-то оставшееся с тех давних времен, когда мы вместе прятались в тоннелях на детской площадке и дули на ссадины, полученные на школьном дворе.

Никто не понимает Бет по-настоящему, все считают ее сильной и за этим не видят больше ничего. Но я вижу больше.

И вот я протягиваю мизинец и переплетаю с ее мизинцем, а она стряхивает его и снова что-то бурчит про тренершу и ее притворную дружбу. Но я вижу, что она немного расслабляется: плечи опускаются, и она больше не напоминает раздутую от гнева жабу.

В конце концов мы идем к ней домой и спускаемся в подвал. Туда никто никогда не суется, кроме ее брата, который раньше часто лазил туда с приятелями вдарить по сиропу от кашля[29].

Мы садимся на диван. В окошко под самым потолком струится лунный свет, и я начинаю наш любимый ритуал. То есть, он раньше был любимым – мы почему-то давно о нем забыли.

Достаю из рюкзака масло с витамином Е и массирую правое колено Бет. Она повредила связки, упав на мраморный пол в школьном коридоре. Иногда с ней такое случается.

Кончиками пальцев, легко, как крылышками, поглаживаю больное место – так, как ей нравится больше всего.

А после она намазывает руки бальзамом из сладкого миндаля и делает массаж мне, только пожестче.