– Что вы хотите этим сказать? – спросил из угла Доусон.
– Вы должны знать его историю. Он рос в приемных семьях, – стал рассказывать Найджел. – Даже имя ему дал викарий, на порог дома которого его подбросили младенцем. Брэндон ничего не знал ни о своих родителях, ни о своем происхождении, и поэтому он сам придумал…
– А он однажды говорил мне о своей бабушке, – прервал его Доусон.
– О чьей-то бабушке, офицер, – покачал головой рассказчик, – но точно не его собственной.
– А могу я спросить, как вы узнали о его смерти? – поинтересовался Брайант.
– Звонок. За десять минут до того, как эта информация появилась на новостной ленте круглосуточного канала. Как видите, временные друзья не имеют никакого преимущества.
– Кто вам позвонил? – уточнил Брайант.
– Фрост? – добавил Доусон.
– А это так важно? – спросил Таунсенд. – От этого он ведь не оживет, правда? – Он с трудом сглотнул. – Наверное, вы считаете меня моральным уродом за то, что я здесь всего через день после его смерти…
– Да, в общем-то, нет, – ответил Брайант; он сам боролся с горем, с головой погружаясь в работу. – А вам не приходит в голову, кто мог бы хотеть причинить вред Ба… Брэндону?
– Вы знаете, что он был геем? – печально спросил Таунсенд, покачав головой.
– Разумеется, но…
– Нет, я хочу сказать, что он был
– Простите, но я не понимаю, о чем вы, – совсем запутался Брайант.
– Я знал, что предпочитаю мужчин, с одиннадцати лет, офицер, – тяжело вздохнул Найджел. – Я не собираюсь извиняться за свою ориентацию, но, знаете ли, в душе́ я хочу точно того же, чего хочет вот этот ваш молодой коллега. Я хочу найти свою любовь, жениться, может быть, завести детей и вести нормальный образ жизни. А Брэндон всегда хотел быть просто геем.
– И что это означает? – поинтересовался Брайант.
– То, что он был агрессивно гомосексуален, офицер. Я тоже член местного сообщества, который размахивает флагом[86], но Брэндон был готов бросить вызов любому, кто не был согласен с нашим образом жизни.
– А вы не готовы? – наклонился вперед Доусон.
– Я просто хочу жить своей жизнью. И не испытывать на себе ненависть и отрицательные эмоции окружающих. А вот Брэндон наслаждался этим. Пользовался любой возможностью их вызвать. Иногда он хватал меня за руку и целовал при всем честном народе только для того, чтобы вызвать отрицательную реакцию присутствующих, а потом стать с ненавистниками лицом к лицу.
– Не могу понять, что в этом плохого, – заметил Кевин из своего угла. – Почему ему нельзя было демонстрировать свои чувства на публике? Он был прав, бросая вызов фанатикам.
ebooksa