Ковальски поудобнее устроила младенца № 2 на плече, а старший малыш вцепился ей в колено. Пожав полицейскому руку, она робко улыбнулась в ответ.
– А вам спасибо за ваше, – ответила женщина.
Брайант вышел из дома и еще раз осмотрел улицу.
– А ты не стал говорить о письмах в телефоне Хенрика, – заметил Доусон, когда за ними закрылась входная дверь.
– А ты думаешь, что ей и без этого недостаточно причин бояться? – поинтересовался его напарник.
Кевин кивнул в знак согласия.
Брайант перешел от входной двери Ковальски к такой же двери, расположенной прямо на противоположной стороне улицы, и, остановившись, оглядел улицу с другого ракурса. На окнах соседних домов он насчитал три стикера БНП[38].
– Разминаешься? – поинтересовался Доусон, подходя к машине.
Его коллега проигнорировал этот вопрос. На дверях дома были нацарапаны угрозы, окна выбиты, к дверям лепили анонимные письма…
Сержант еще раз окинул улицу взглядом.
Глава 17
Еще два крутых левых поворота на территории жилого комплекса – и они оказались в переулке, который, по мнению Стоун, шел к северо-западу от того места, где проводились раскопки.
– Здесь? – уточнила она. Этот переулок был еще уже, чем одноколейная грунтовка, проходившая по другой стороне участка.
– По крайней мере… – начал было ее коллега.
– Ш-ш-ш, – перебила его Ким, опуская окно. – Ты слышишь?
– Это называется сирена, Стоун, – съязвил Тревис. – Их используют полиция, пожарные…
– Это «Скорая помощь», – сказала детектив и нажала на газ.
Узкий проселок повернул, угол его наклона увеличился, и они наконец оказались перед небольшой фермой, окна которой смотрели на поля на западе и на трассу М5 на востоке.
– Черт меня побери совсем! – произнесла Ким, нажимая на тормоз.