Пропавшие девочки

– Нет, спасибо, – отвечаю я. – Я уже почти закончила.

Последние полчаса я собирала в стопку стулья у бассейна. Медленно, но верно ФэнЛэнд готовится к закрытию, словно животное, впадающее в спячку. Стенды и знаки снимают, стулья убирают на склад, горки закрывают. И они будут стоять нетронутыми до мая, пока зверь снова не пробудится от спячки, сменив свою зимнюю шкуру на цвета и звуки.

– Нужна помощь?

Я оборачиваюсь и вижу Элис, которая приближается ко мне по тропинке с ведром в руках, в котором плавает губка. Она, видимо, отмывала карусель. Элис всегда настаивает на том, чтобы делать это вручную. Волосы, как всегда, заплетены в косички. В футболке с надписью «хорошее случается с теми, кто умеет толкаться» и множеством татуировок она похожа на гангстерскую версию Пеппи Длинныйчулок.

– Я почти закончила. – Но она все равно ставит ведро и с легкостью складывает стопки стульев, словно фигуры в тетрисе.

С тех пор как я вернулась из больницы, я видела ее только однажды, и то с расстояния. С минуту мы вместе работаем в тишине. Во рту у меня внезапно пересыхает. Я хочу что-то сказать, объяснить или извиниться, но не могу выговорить ни слова.

Затем она произносит:

– Слышала хорошую новость? Уилкокс наконец одобрил форму на следующее лето, – и я расслабляюсь. Знаю, она ни о чем меня не спросит и не считает меня сумасшедшей. – Ты ведь вернешься к нам следующим летом, правда? – Она пристально смотрит на меня.

– Не знаю, – отвечаю я. – Еще не думала об этом.

Странно даже думать о том, что следующее лето вообще будет. Что время идет, и меня уносит вместе с ним. Впервые за месяц я чувствую нечто вроде радости, чувствую движение. Чувствую, что впереди меня ждет много хорошего, о чем я пока не подозреваю, и это ощущение дразнит меня, словно конец цветной ленты, развевающейся на ветру, который не удается ухватить.

Элис неодобрительно сопит, как будто не может поверить, что у кого-то ближайшие сорок лет могут быть не распланированы и не расписаны по часам.

– Мы ведь собираемся запустить «Врата», – говорит она, водружая наверх стопки последний стул. – И знаешь что? Я буду первой в очереди, чтобы прокатиться.

– Почему тебе это так важно? – выпаливаю я, не успев как следует обдумать свои слова. – ФэнЛэнд и аттракционы… все это. В смысле, почему ты все это так любишь?

Элис оборачивается, чтобы посмотреть мне в лицо, и я краснею. Должно быть, это прозвучало очень грубо. Через секунду она отворачивается и прикрывает ладонью глаза от солнца.

– Видишь это? – Она указывает на игровые будки и закусочные, теперь уже закрытые. Это место мы называем «зеленым рядом» из-за денег, которые постоянно переходят там из рук в руки. – Что ты там видишь?

– Что ты имеешь в виду?

– Что ты там видишь? – повторяет она в нетерпении.

Я знаю, что это, скорее всего, вопрос с подвохом, но все же отвечаю:

– Зеленый ряд.

– Зеленый ряд, – повторяет она, будто никогда раньше не слышала этого выражения. – А знаешь, что люди видят, когда приходят в Зеленый ряд?