Ненужные,

– И хватит ее пугать, придурок. Возьми ее с собой и жди меня внизу.

Недовольно фыркнув, Леха поднял Сашу и, перекинув на плечо, как набитый тряпками тюк, двинулся к выходу. Уши ослика плавно болтались в такт ходьбы – малышка продолжала сжимать Тима даже после потери сознания.

Оставшись с Мариной вдвоем, Сапог опустил брыкающуюся девочку на матрас. Затем сорвал с нее пуховик.

– Рыпнешься – кожу сниму, – тихо пообещал он, и Марина умолкла, тяжело дыша.

– Отпустите нас, – взмолилась она, видя, как Сапог стаскивает с себя свитер. – Мы… мы ведь вам ничего не сделали!

Сапог не ответил, лишь провел языком по губам. Глаза его затуманились, дыхание участилось. Он окинул мутным взором пространство комнатки, выдохнул облачко пара. Затем уставился на съежившуюся девочку.

– Леха! – заорал он, не сводя глаз с крошечных бугорков, выпячивающихся через ее серую водолазку.

– Че надо? – раздался голос его приятеля.

– Одеяло и обогреватель, быстро!

Отдав указание, Сапог сел, ласково погладив коленку пленницы:

– Будешь вести хорошо, я буду добр к тебе.

Громко топая ботинками, в каморку ввалился Леха.

– Ты похожа на Эллу. Я в нее был влюблен в школе, – шепотом проговорил Сапог, пока Леха, кряхтя, подключал обогреватель к розетке. – Любовь-морковь и все дела. Слыхала про такое?

Вскоре он ушел, и Сапог начал торопливо расстегивать ремень.

– Пожалуйста, – чуть слышно промолвила Марина. От боли в результате удара кружилась голова, немного подташнивало. – Пожалуйста… скажите ему… не трогайте ее… не трогайте сестру! делайте это со мной…

– Конечно, конечно, – проквакал Сапог, прыгая на одной ноге и пытаясь стянуть с себя грязные джинсы. – Конечно, дорогуша…

Когда он плюхнулся на матрас, пьяно засмеявшись, она зарыдала.

* * *

Разлепив глаза, Данилыч долго не мог сообразить, почему его окружает такая пронизывающе-ледяная тьма. Невыносимо трещала голова, казалось, в черепную коробку запустили голодных раков, которые, тихо шурша жестким хитином и шевеля усиками, медленно пожирали его утомленный мозг, отщипывая клешнями кусочек за кусочком.

«Нина».

Мысль возникла ниоткуда, словно молния рассекла внезапно почерневшее небо. Данилыч сел, осовело таращась по сторонам.