– Ты хочешь подать жалобу?
– Я подумаю. Давай подождем, не наткнемся ли мы снова на этих наглецов.
На восьмом этаже юридической школы Фогги-Боттом некая дама – младший администратор заметила, что трое преподавателей сообщают об отсутствии на занятиях студентов третьего курса Марка Фрейзера и Тодда Лусеро в течение всего первого месяца весеннего семестра. Оба получили ссуду за последний семестр, но, видимо, учеба их мало интересовала. Для студентов последнего курса вовсе не было необычным манкировать занятиями, но чтобы в течение месяца не посетить ни одного – это уже выходило за все рамки.
Администратор послала мистеру Фрейзеру имейл такого содержания:
Аналогичную записку она послала и Тодду Лусеро. Прошло два дня, и ни один из них не ответил.
14 февраля Зола удобно устроилась в зале, где председательствовал достопочтенный Джозеф Канту, и следила за слушаниями. Почти час спустя клерк вызвал Гордона Таннера. Его адвокат, Престон Клайн, предстал перед судьей и заговорил:
– Ваша честь, я целый месяц не имел возможности связаться со своим клиентом. Позволю себе лишь предположить, что он решил скрыться.
Клерк вручил судье записку. Тот дважды прочел ее и произнес:
– Знаете, мистер Клайн, похоже, ваш клиент мертв.
– Ну и ну, судья! Вы уверены? Я понятия не имел.
– Да, это точно.
– Мне никто об этом не сообщил. Думаю, это все объясняет.
– Минуточку, – сказал судья, просматривая еще какие-то бумаги. – Согласно этим записям, он умер четвертого января – самоубийство. В «Пост» даже была статья об этом. Но он появлялся здесь вместе с вами семнадцатого января. Как вы можете это объяснить?
Клайн почесал подбородок, глядя в список дел, назначенных к слушанию.
– Пожалуй, я не могу этого объяснить, сэр. Мы действительно присутствовали здесь семнадцатого, но, признаться честно, с тех пор у меня с ним не было никаких контактов.
– Полагаю, это потому, что он был мертв.
– Все это чрезвычайно загадочно, судья. Не знаю, что и думать.
Канту разочарованно воздел вверх руки.