Харизма

– Поедем на моей.

Он опускает ключи в свой карман.

– Люблю девушек, которые берут ситуацию в свои руки.

Господи боже, его выпустили на свободу и это ни капли его не изменило. Но ладно, может быть, это значит, что он здоров. Не обращая внимания на журналистов, выкрикивающих наши имена, мы выходим из дома. К несчастью, на этот раз один из них прыгает в свою машину и садится нам на хвост.

Сжав зубы, я прибавляю скорость и проскакиваю на желтый свет, но журналист едет следом за нами несмотря на то, что светофор уже переключился. Мы играем в догонялки на забитых улицах, а Шейн глядит в заднее окно. В горячке погони я случайно выезжаю на двухполосную улицу, и нам обоим приходится сбавить ход. Как будто этого мало, приближается мусоровоз, который почти полностью занимает обе полосы. Великолепно. Но потом я понимаю: то, что выглядит как задержка, на самом деле – новая возможность.

– Держись крепче, – говорю я.

Надавив на педаль газа, я объезжаю грузовик. Он недовольно сигналит, но зато нам удается оторваться от спорткара, в котором едет тот репортер.

Шейн смеется.

– Вот черт.

Хоть кто-то одобряет, что я иду на риск. Я веду машину на восток. Зелень Такомы становится все ярче по мере того, как мы приближаемся к горам. Всю дорогу мы непринужденно разговариваем, проезжая мимо деревьев и холмов, самой жизни, которая никогда не казалась мне такой восхитительной. Я готова отдать все, чтобы Хлоя, Себастьян и остальные получили еще один шанс насладиться ей. Наверняка миссис Стернфилд что-то знает. После смерти ее дочери должен был остаться целый клад, сокровищница исследований, а может, она посвятила свою мать в то, чем занималась. Все может быть. Я должна выяснить, что стоит за ложью, которую выдало лицо миссис Стернфилд.

Два часа спустя мы въезжаем в глухой переулок, где живет миссис Стернфилд. Недалеко от базы отдыха, которая рекламирует свои поля для гольфа и бег на лыжах.

Я хлопаю себя по лбу.

– Вот блин. А что, если она сюда только в отпуск приезжает?

Оттопырив указательный палец, Шейн делает вид, будто сдувает дымок с дула пистолета и подчеркнуто медлительно произносит:

– Мы можем узнать это, только позвонив в дверь, напарник.

Я паркуюсь на засыпанной гравием дорожке на краю двора, густо заросшего цветами. Они окружают аккуратный белый домик с вычурными бледно-лиловыми занавесками. Не то, чего я ожидала, учитывая впечатление суровости, которое на меня произвела миссис Стернфилд. Может, я и ее эмоции тогда прочитала неправильно?

Сделав несколько глубоких вдохов, я выхожу из машины и вместе с Шейном иду к двери. Он ухмыляется и нажимает на кнопку звонка. Ни слышно ни лая собаки, ни торопливых шагов. Я заглядываю в большое окно справа от нас. Ни малейшего шороха.

Я поднимаю руку, чтобы позвонить еще раз, но тут дверь резко распахивается. Женщина, чье чопорное лицо не сходило с экрана моего телевизора, стоит перед нами собственной персоной. Вместо жилетки для игры в гольф или стильных вещей, сочетающих оттенки розового и зеленого, на ней джинсы и походные ботинки. Она говорит:

– Вы проделали немалый путь, не так ли, мисс Холлингс и мистер Эллиот.

Голос звучит грозно, но в ее глазах видны отблески страха.