Харизма

Внутреннюю сторону локтя протирают чем-то холодным. Запах спирта смешивается с мускусным запахом громилы, который меня держит.

Что-то острое пронзает внутреннюю сторону локтя. Я вздрагиваю. Иглу выдергивают, а затем вонзают снова. И снова.

Голос рычит:

– Будет намного проще, если ты перестанешь дергаться.

У меня нет особого выбора, потому что мои руки стискивает кто-то огромный и потный, а еще один садится мне на ноги. Но даже когда мое тело полностью зафиксировано, игла вонзается в мою руку еще пару раз. Наконец она остается внутри. Голос произносит:

– Мммм. Похоже, я нашел то самое место, красавица моя.

Красавица? Кто еще недавно меня так называл? Воспоминание маячит на краю сознания. Пока у меня берут кровь – это длится долгие минуты, – у меня начинает кружиться голова и мысли путаются.

Голос шепчет:

– Твоя кровь течет так чудесно. Еще несколько колб…

Как много они уже взяли? Они выкачивают мою жизнь. Жизнь, которая совершила столько непредсказуемых поворотов. И все из-за одного глупого решения. Горячие слезы текут по моим щекам, когда я думаю о Джеке, о моих друзьях, о маме и Сэмми. Если бы только я понимала последствия своего поступка, когда разрешила доктору Стернфилд сделать то, что она сделала. Если бы хоть кто-то из нас понимал.

Если бы, если бы, если бы.

Звуки словно затихают вдали. За закрытыми веками вспыхивают пятна света. Я изо всех сил пытаюсь остаться в сознании, но мои мысли одна за другой растворяются в пустоте. И в конце остается только вздох.

Двадцать два

Придя в себя, я обнаруживаю, что лежу, распластавшись на шершавой холодной земле. Вокруг темно – светят только луна и звезды. У меня по-прежнему кружится голова, а сгиб левого локтя, покрытый засохшей кровью, горит от безумной пульсирующей боли.

Мое зрение постепенно приспосабливается к темноте. В нескольких десятках сантиметров от меня на боку лежит человек – совершенно неподвижно. Царапая колени о ветки и камни, я подбираюсь к нему и трясу его за плечо.

– Шейн!

Он тоскливо стонет и хватается за живот. Слава богу, он в сознании. Но дотронувшись до его лба, я чувствую обжигающий жар.

Его бьет дрожь.

– Где мы, черт побери?

Я оглядываюсь по сторонам.