Микро,

— И что же стряслось с твоим дружком? — совсем тихо прошептала Карен. Надо было заставить этого мужика говорить дальше.

Но он лишь безразлично глянул на нее. М-да, не из разговорчивых.

Девушка изо всех сил заставляла себя стоять неподвижно. Никаких резких движений. Она хорошо знала, что, несмотря на множество глаз, зрение у паука не очень хорошее, а вот слух отменный. На каждой из его лап равномерно распределено аж по восемь «ушей» — отверстий в броне, улавливающих даже малейшие звуки. Вдобавок органами слуха являются и тысячи щетинок на его ногах — это в некотором роде датчики вибрации. Благодаря такому устройству ног паук формировал четкую трехмерную картинку окружающей обстановки.

Если Кинг вызовет хотя бы малейший шум или сотрясение, хищник сразу же получит ее звуковой образ. Опознает ее как добычу. Ну а кинется он так быстро, что и глазом не успеешь моргнуть — об этом специалистка по паукообразным тоже помнила.

Она очень медленно опустилась на колени и подобрала с земли камень. Затем так же медленно стала заносить руку.

Коротышка осклабился.

— Валяй. Чем бы дитя ни тешилось…

Студентка резко швырнула в него камнем. Тот угодил в бронежилет и отскочил с глухим стуком.

Мужчина принялся было с хихиканьем наводить на нее ствол, прильнув к оптическому прицелу, но в тот же миг сомкнувшиеся вокруг него клыки резко вздернули его ввысь. Ствол винтовки переломился пополам, и несостоявшийся стрелок по-бабьи пронзительно взвизгнул.

Когда Карен уже без оглядки уносилась прочь, паук продвинулся на несколько шагов вперед и с удивительным проворством опрокинулся на спину. Вздернув коротышку повыше в воздух, он перехватил его поудобнее, и его острые, как бритва, пустотелые клыки легко проткнули доспехи и стали закачивать в тело добычи яд.

Тело коротышки, наполняемое ядом, раздувалось прямо на глазах. Переполненные доспехи с треском лопались, и сквозь щели и трещины заструилась кровь вперемешку с ядом. Как только яд начал действовать, позвоночник Телиуса выгнулся назад, а голова запрокинулась и резко замоталась с боку на бок. Содержащиеся в яде нейротоксины устроили в нервной системе настоящую бурю. Корчи, конвульсии — натуральный эпилептический припадок. Глаза мужчины закатились настолько, что виднелись одни белки, и эти пустые белки вдруг густо налились кровью — у жертвы паука полопались все сосуды, причем не только в глазах, но и во всем теле, поскольку пищеварительные ферменты яда стали быстро разжижать плоть. Из-под кожи по всему телу хлынула кровь, и сердце наконец остановилось.

В общем, паучий яд вызвал нечто вроде лихорадки Эбола, только протяженностью в каких-то тридцать секунд.

Паук продолжал закачивать яд до тех пор, пока покрывающая тело Телиуса скорлупа доспехов окончательно не отвалилась. Из треснувшего на груди бронежилета вперемешку с ядом наружу полезли внутренности.

Карен укрылась за папоротником, за которым уже успел скорчиться и Рик с духовой трубкой в руке.

Оба смотрели, как паук принимается за обед.

Умертвив добычу, лежащий на спине паук перевернулся обратно на все свои шесть лап, привстал на них повыше и принялся за разделку. Он ухватил останки коротышки ногощупальцами-педипальпами — парой относительно коротких отростков по краям рта. Подвижные, будто складные ножи, клыки с острейшими внутренними кромками сомкнулись и принялись перемалывать неузнаваемого уже коротышку, сокрушая его кости и внутренности вперемешку с клочьями кевлара и обломками пластика. Ловко орудуя ногощупальцами, паук скатал получившийся фарш в округлый комок, время от времени впрыскивая в него остриями клыков пищеварительную жидкость. Буквально через минуту-другую самонадеянный стрелок превратился в горку тающей на глазах вязкой кашицы, из которой кое-где торчали обломки костей и осколки защитной амуниции.

— Очень интересно, — шепотом произнесла Кинг и повернулась к Рику. — У пауков процесс пищеварения происходит за пределами организма.

— Надо же, не знал.

Когда добыча как следует переварилась, хищник приложился к расплывающейся горке ртом и принялся высасывать из нее жидкость, размеренно хлюпая, будто работающая помпа. Восемь черных глаз слегка затуманились. «Уж не от удовольствия ли?» — подумалось Карен.

— Сидим как сидели? — спросил Хаттер, который старался особо не высовываться из-за стебля.