Микро,

Вилли бросил на подельника утомленный взгляд, словно говоря: «Да тебе-то какая разница?»

— По крайней мере, тут уж точно никто не вылезет из-за стола, чтобы самолично двинуть тебе в рожу, — сказал он.

— И на том спасибо.

Фонг отъехал назад на стуле и сложил руки на выпирающем пузе.

— Ну рожай уже, Маркос! Так берешься или что?

И вот теперь, подступая середь ночи к входным дверям, Родригес вдруг опять занервничал. Охрана им не нужна, видите ли! Даже обычной сигнализации нет. Что за дела? Ну как в наш век проживешь без охраны, тем более в Гонолулу? Тут на каждом углу сигналка, иначе никак.

Окон на здании не было — только одна металлическая дверь. Рядом с ней вывеска: «Наниджен Майкротекнолоджиз». Под этой надписью еще одна, поменьше: «Вход только по приглашению».

Мужчина сунул ключ в замок, повернул его. Щелчок — и дверь отворилась.

Слишком уж просто, подумал он. После чего быстро оглядел пустынную улицу и проскользнул внутрь.

За ней в тусклом свете немногочисленных дежурных ламп обнаружилась просторная приемная. Стеклянные стены, диванчики с журналами и рекламными буклетами… Родригес включил фонарик и двинулся через холл дальше. На противоположной стороне было две двери. Он вошел наугад в первую, за которой открылся длинный коридор, тоже со стеклянными стенками. По обеим сторонам явно находились лаборатории: рабочие столы уставлены какими-то непонятными приборами, в шкафчиках над ними шеренги бутылей и банок. Через каждую дюжину ярдов — гудящий холодильник из блестящей нержавейки и нечто вроде стиральной машины.

Беспорядочно увешанные какими-то листочками доски объявлений, наклейки с записочками на холодильнике — на первый взгляд, вроде бы полный бардак, но у Родригеса сразу возникло чувство, что компания эта самая что ни на есть настоящая, что «Наниджен» всерьез занимается какими-то научными исследованиями. Так для чего же им роботы?

А вот, кстати, и сами роботы. Только до чертиков странные: угловатые приземистые штуковины с механическими руками, колесиками и прочими придатками, вроде тех аппаратов, что отправляют на Марс. Причем самого разного вида и самых разных размеров — некоторые с обувную коробку, некоторые гораздо крупнее. И только тут Маркос заметил, что по соседству с каждым из них имеется еще и уменьшенная копия того же робота. А рядом с той — еще более миниатюрная копия. И так до самой крошечной, с ноготь размером, но, тем не менее, повторяющей самый большой образец до мельчайших деталей. На верстаках стояли увеличительные стекла на подставках, чтобы рабочие могли разглядеть этих крошечных роботов. Интересно, как такую кроху можно вообще сделать?

Пройдя до конца коридора, Родригес увидел дверь с небольшой табличкой: «Ядро тензора». Толкнув ее, он ощутил прохладный ветерок. В большом помещении за нею царил полумрак. Справа Маркос заметил ряды подвешенных на крючки рюкзаков, словно бы для загородной прогулки, в остальном же там было пусто. Слышался довольно громкий трансформаторный гул, но больше ни звука. Потом мужчина обратил внимание, что весь пол изрезан глубокими канавками, образующими правильные шестиугольники, похожие на пчелиные соты. Или это плитка такая шестиугольная? При таком свете не разобрать.

И тут… А ведь под полом тоже что-то есть, неожиданно понял Маркос. Вниз уходила огромная замысловатая конструкция из шестиугольных труб и медных проводов, едва различимая в полумраке. Пол был из прозрачного пластика, который и открывал взгляду упрятанную под землей сложную электронную начинку.

Родригес присел на корточки, чтобы разглядеть ее получше, и, всматриваясь сквозь один из шестиугольников, вдруг увидел, как на прозрачный пластик шлепнулась капелька крови. А потом еще одна. Маркос с любопытством огляделся, пока не сообразил потрогать себя за лоб. Кровь шла у него, откуда-то над правой бровью.

Что за?.. Как он ухитрился порезаться? Ведь совсем ничего не почувствовал! Но на резиновой перчатке явно осталась кровь, которая продолжала капать у него со лба. Мужчина вскочил. Кровь теперь стекала по его щеке и подбородку, капала на униформу охранника. Прижимая руку ко лбу, он метнулся к ближайшей лаборатории — может, там найдутся бумажные платки или салфетки. Отыскал коробку «Клинекса», подступил к умывальнику с зеркалом. Промокнул лицо салфеткой. Кровь вроде начала останавливаться: порез был крошечный, но довольно глубокий, с идеально ровными и острыми краями. Маркос по-прежнему не понимал, как это могло случиться, но примерно так можно порезаться краем бумажного листа или бритвенным лезвием.

Родригес взглянул на часы. Двадцать минут первого. Пора браться за дело. И в ту же секунду он заметил, что и на тыльной стороне его руки с часами тоже откуда-то возникла тонкая красная линия. Натянувшаяся кожа между запястьем и костяшками раздалась, и из нового пореза бодро потекла кровь. Мужчина испуганно вскрикнул. Схватил еще несколько салфеток, а потом и полотенце, висящее рядом с раковиной.

Оторвал лоскут, обмотал руку. А потом вдруг почувствовал боль в ноге и, опустив взгляд, заметил, что его брюки на середине бедра разрезаны и оттуда тоже течет кровь.

Родригес больше не раздумывал. Развернулся и побежал.

Прихрамывая и подволакивая порезанную ногу, Маркос пересек приемную и устремился к выходу. Он понимал, что оставил достаточно улик, по которым его потом легко вычислить, но плевать — главное, поскорее убраться отсюда!