Микро,

Вскоре после часа ночи Родригес затормозил возле конторы Фонга. Свет на втором этаже еще горел. Спотыкаясь, Маркос бросился к лестнице черного хода. Несмотря на слабость от потери крови, на ногах он держался еще более или менее уверенно. Вскоре он без стука распахнул дверь конторы.

Вилли Фонг был не один — в кабинете сидел еще один тип, которого Родригес раньше не видел. Китаец лет двадцати пяти, в черном костюме, с сигаретой в руке.

Фонг обернулся.

— Что стряслось? Ну и видок у тебя!

Поднявшись, Вилли запер дверь и вернулся в кресло.

— Подрался, что ли?

Родригес тяжело оперся на письменный стол. С него по-прежнему капала кровь. Китаеза в черном слегка отпрянул, но ничего не сказал.

— Нет, не подрался, — ответил Маркос.

— Тогда что же, черт возьми?

— Не знаю! Как-то само собой получилось.

— Это ты о чем? — сердито фыркнул Фонг. — Мужик, ты несешь какую-то хрень. Так в чем все-таки дело?

Молодой китаец закашлялся. Родригес поднял взгляд и увидел у него под подбородком алую дугу. Кровь ручьем хлынула на его белую рубашку. Сам этот парень явно ничего не понимал. Он вцепился рукой себе в горло. Кровь густо выступила у него между пальцами, и он завалился на спину.

— Ни хрена себе! — Вскочив из-за стола, Вилли Фонг вытаращился на упавшего парня. Каблуки китайца колотились об пол, он бился в конвульсиях. — Твоя работа?

— Нет, — отозвался Маркос. — Вот про это я тебе и толкую!

— Херня какая-то, — пробурчал Фонг. — Чего это ты с собой притащил? Головой-то подумал? Да это за неделю не отмо…

И тут всю его левую щеку тоже забрызгала кровь, толчками выбрасывавшаяся из порезанной шейной артерии. Вилли попытался зажать рану рукой, но кровь фонтанчиками била между пальцами.

— О господи! — прохрипел он, сползая обратно в кресло. Уставился на Родригеса. — Как?!

— Да понятия не имею! — выкрикнул Маркос. Он прекрасно понимал, что сейчас будет. Оставалось только ждать. Когда что-то резануло его по затылку, он едва это почувствовал. Но почти сразу у него сильно закружилась голова, и ноги подкосились. Родригес свалился на бок в липкую лужу собственной крови, вперив неподвижный взгляд в стол Фонга. Из-под стола торчали ботинки адвоката. «Этот говнюк теперь мне никогда не заплатит», — мелькнуло у Маркоса в голове напоследок. И вокруг него окончательно сомкнулась тьма.

«ДИКОЕ ТРОЙНОЕ САМОУБИЙСТВО» — кричал заголовок во всю первую полосу «Гонолулу Стар-Эдветайзер». Сидя за столом, лейтенант полиции Дэн Ватанабэ отшвырнул газету подальше. Поднял взгляд на своего начальника, Марти Каламу.

— Мне уже весь телефон оборвали, — хмуро сказал Калама. Он носил очочки в тонкой металлической оправе, постоянно моргал и вообще больше походил на учителя, чем на полицейского. Но подобное впечатление было обманчивым. На Гавайях таких людей называют «акамаи» — голова у него соображала побыстрей любого компьютера.