– Если это самое утешительное, что тебе приходит в голову, то дело обстоит неважно. Но спасибо, что беспокоишься обо мне.
Прежде чем я успела ответить, мои мысли перебил отдаленный звук шагов. Поступь была такой громкой, что я решила, что нас разыскивают как минимум двое. Ну, или не нас, а те тайны, на которые мы можем наткнуться здесь, в подземелье. Неизвестные подошли ближе. И внезапно мысль о том, что на нас сейчас наткнутся Молдовеану с Данешти, оказалась не самой пугающей. Мы ведь понятия не имеем, кто входит в Орден или сколько народу может быть вовлечено в это дело.
– Кто бы сюда ни направлялся, Крессуэлл, вполне возможно, что это не тот человек, с которым нам хотелось бы встретиться в заброшенном месте, где даже наших криков никто не услышит.
Я услышала, как Томас шарит во тьме, и мне представились его руки, скользящие по стене. Шаги все приближались. Длинные тени показались из-за угла, сообщая об приближении их хозяев. Если мы не найдем укрытие немедленно…
Тихий скрип и последовавшее за ним дуновение стылого воздуха указали, что Томас все-таки одолел дверь. Хоть бы только наши преследователи этого не услышали!
– Ну вот. Готово. Поспешим?
От воспоминания о двери, за которой обитали летучие мыши-вампиры, меня пробрала дрожь. Я вовсе не горела желанием пережить это удовольствие еще раз, но особого выбора не было. Если Пронзатель или Орден охотятся на нас, я все-таки предпочту летучих мышей. На стенах заплясал свет факелов, и послышались приглушенные голоса. Пора было пошевеливаться.
Мы проскользнули в темную комнату и закрыли дверь, не видя в темноте того, что могло сейчас следить за нами. В помещении витал какой-то резкий запах, словно здесь что-то давно сгнило. Казалось, будто целая вечность прошла, пока мы дожидались в неосвещенной комнате, чтобы непрошеные гости ушли. Томас, видимо, протянул руку и коснулся моих волос.
– Слушай, тебе обязательно меня сейчас трогать? – сердито прошептала я.
– Пощупать тебя в этой восхитительно макабрической обстановке – это прекрасная идея, Уодсворт, но сомневаюсь, что мой рассудок способен сейчас насладиться ее плодами.
– Клянешься?
– Да – потенциально пустой могилой прапрапрадядюшки Дракулы.
– Тогда кто это, Крессуэлл?
Я почувствовала, как Томас вместо ответа встал рядом со мной. Его руки, невидимые в темноте, медленно скользнули от моего лифа к щекам, потом он отступил. Если это не его пальцы были у меня в волосах, тогда кто – или что – это? Мое сердце лихорадочно забилось. Давясь подступающей паникой, я медленно подкрутила фонарь. Крохотный золотистый огонек осветил обширное пространство, и вокруг нас по полу словно бы разлилось расплавленное золото. Потребовалось некоторое время, чтобы глаза заново привыкли к свету, но когда это наконец произошло, я увидела перед собой отвратительное ухмыляющееся лицо.
Я судорожно втянула воздух, едва не уронив фонарь и позабыв про то, что вроде как прикасалось к моим волосам. Ноги мои сделались ватными. Потом фрагменты картинки сложились воедино: группка сталактитов, расположенных полукругом вокруг теней, отбрасываемых торчащими камнями. Вкупе это создавало странное ощущение – как будто некий демон кривляется, скаля острые зубы. Я разглядела, что за свисающими камнями туннель простирался еще на некоторое расстояние.
– У меня… Даже не знаю. Пожалуй, можно сказать, что у меня такое чувство… Я, должно быть, чем-то заболел. – Поза Томаса была напряженной, челюсти стиснуты. Он явно шутил, пытаясь смягчить ситуацию. – Как будто у меня внутри единым махом поселилось кубло змей. Весьма неприятно.
– О да. Но ты начал испытывать чувства, Крессуэлл. Это серьезный прогресс.
Продолжая осматривать освещенное помещение, я заметила тусклые серебристые нити, натянутые между сталактитами. Я отошла от Томаса, собираясь получше осмотреть зловещую конструкцию. И тут какая-то тень рухнула с потолка и повисла на уровне моих глаз.
Паук размером почти с мой кулак уставился на меня горящими глазами. Он был густо покрыт черными волосками и мог похвалиться клыками почти с ноготь большого пальца длиной. Я оледенела. Если бы нам не грозила опасность быть убитыми или исключенными, я бы закричала так, что легкие бы разорвались.
На кончиках паучьих клыков набухли темно-красные капли – то ли яд, то ли кровь. Задавленный внутри меня крик рвался наружу. Томас поднял руку и осторожно шагнул ко мне.