– Займите ваши места, дети.
Не отрывая от него глаз и скользя по полу, будто машина по ледяной дороге, Дейл двинулся к своему обычному месту и сел за парту. Харлен занял свое место около доски… он сидел там, чтобы учителя могли его лучше видеть.
– Видите, – прошептал директор, – Хозяин награждает тех, кто выполняет его приказания. – Он протянул бледную ладонь в сторону Карла Ван Сайка; тот стал приближаться, ощупывая воздух вытянутыми вперед, как у слепого, пальцами. – Для тех, кто служит Хозяину, нет смерти, – продолжил доктор Рун и встал за учительский стол.
В комнате появились Солдат и то, что когда-то было Минком Харпером. Они несли стул, к которому толстыми жгутами был привязан Лоренс. Голова у него была откинута назад, и веки трепетали.
Дейл рванулся вперед, но тут же замер, когда Ван Сайк зигзагом стал двигаться в его направлении, по-прежнему принюхиваясь и ощупывая воздух впереди себя. Белое бесформенное тело, когда-то бывшее Табби Куком, полезло к нему сзади.
– Теперь, когда все готово… – начал доктор Рун, взглянув на золотые часы, которые только что вынул из жилетного кармана; затем он поднял глаза на мальчиков и улыбнулся в последний раз. – Полагаю, я мог бы объяснить… рассказать вам о том чудесном веке, который скоро настанет… побеседовать с вами о некоторых неудобствах, которые доставили нам ваши маленькие эскапады… описать, как вы будете служить Хозяину в новой форме… – Тут он щелкнул крышкой часов. – Но зачем? Игра окончена, и ваше участие в ней окончено тоже. До свидания.
Он кивнул Солдату, и тот заскользил вперед, не двигая ногами и медленно поднимая руки.
Дейл с самого начала старался не смотреть никому из присутствующих в лицо, но тут он не выдержал и поднял глаза. То, что было когда-то лицом Солдата, потеряло всякое сходство с человеческим образом: длинное рыло выглядело кратером, образовавшимся после того, как из черепа что-то со страшной силой вырвалось на поверхность. В белой плоти лица были и другие, более страшные и глубокие отверстия. Во всех них что-то шевелилось.
Солдат скользил в сторону Джима Харлена, в то время как обугленный Ван Сайк прокладывал путь к Дейлу. Доктор Рун и та почти разорванная в клочья фигура, что прежде была Минком Харпером, двигались к двери, чтобы преградить выход. Дейл все время слышал какое-то потрескивание и хруст, раздававшиеся будто прямо из стен и пола; паутина связок и волокон сделалась еще розовее. С потолка вязкими, тягучими струями стекала какая-то жидкость.
– Черт его возьми, – выговорил Харлен, выбираясь из-за парты и приближаясь к Дейлу. Его губы дрожали почти безостановочно, когда он наклонился и прошептал: – Всегда говорил, что терпеть не могу школу.
Не сговариваясь, но почти одновременно они перепрыгнули первый ряд парт и, путаясь ногами в поросли грибов, стали отступать к задней части комнаты. Солдат безучастно продолжал скользить, заходя справа. Труп Табби Кука пригнулся и нырнул под слой ряски, как ребенок, прячущийся под одеялом.
Мальчики вспрыгнули на парты, наклонив головы, чтобы не касаться бледных мешков со студнем, свисавших с потолка. Плесень облепила их джинсы и кеды длинными волокнами.
Доктор Рун, казалось, потерял терпение и щелкнул пальцами. Все здание словно затаило дыхание, когда Ван Сайк и Солдат перебрались через первый ряд парт.
Внизу раздался звук выстрела.
Добравшись до центрального подвального зала, Майк подсчитал потери: фонарик сломан, один из пистолетов со святой водой он потерял, а второй – разбил, когда катился по туннелю, брюки у него на коленях порвались, а впереди и сзади промокли. Одно хорошо: теперь вурдалаки не смогут укусить его в пах, промокший от святой воды.
Хотя в подвале окон не было, оказалось, что Майк все видит, поскольку его глаза адаптировались к фосфоресцирующему сиянию, шедшему от стен, и более яркому – от догорающего позади мертвого червя.
По крайней мере, Майк надеялся, что тварь мертва. Тело ее обуглилось во многих местах, там, где должны были быть внутренности, светились угли, и пасть застыла неподвижно. Но хоть он и считал червя мертвым, все же предпочел обойти его как можно дальше, прижимаясь к стенке туннеля и с некоторым страхом глядя на тлеющий труп. Тяжелый запах и серый дым исходили от туши.
Поднимаясь по лестнице из подвала, Майк решил пересчитать оставшиеся боеприпасы. Обрез Мемо был заряжен, и еще у него имелось четыре патрона, остальные мальчик расстрелял либо потерял, пробираясь по туннелю. Ноги кровоточили и дрожали, да и сам он дрожал всем телом, но в остальном чувствовал себя неплохо. Добравшись до главного входа в зал первого этажа, Майк на минуту остановился.
Этого мгновения ему хватило, чтобы оценить перемены, происшедшие в Старой центральной за несколько недель лета. Он увидел красные висящие мешки и глаза, которые не отрываясь смотрели на него с высоты сорока футов. Сделав шаг, он наткнулся на Дейлов двуствольный «севидж» и в тот же миг застыл на месте, увидев, что в темноте впереди него что-то шевелится.
Из класса, где занималась с второклассниками миссис Гесслер, что-то надвигалось на него, шипя и издавая чавкающие звуки. Этот звук почти терялся среди скрипа и завываний, которыми была полна Старая школа, словно сюда проник вой бури.