Ярость

– Черт, – сказала Инга, – у меня не получается открыть дверь. Что-то заклинило. Можешь надавить?

Владимир кивнул и бросился на дверь.

Инга распахнула дверь и распылила в лицо ворвавшемуся Владимиру перцовый баллончик. Потом снова быстро захлопнула дверь.

Он завопил от боли и ярости.

Из глушителя вылетела пуля и попала в стену.

Очень умно, девочка, подумал Гроссманн и удивился собственным мыслям и желанию ее похвалить. Но все-таки ты действуешь недостаточно быстро. Ты позволила ему выпустить пулю. Подобные ошибки могут стоить жизни…

Она прыгнула Владимиру на левую руку, сломала палец и забрала пистолет.

Гроссманн подумал, что она сразу его застрелит, но ошибся. Она на долю секунды исчезла из поля зрения, но потом показалась снова, занесла над головой бейсбольную биту и вломила Владимиру по черепу.

Снаружи Борис отбежал в сторону, потому что испугался, что она прострелит дверь. Он разбил окно в гостиной и залез внутрь. Не удержался и чихнул.

Инга уже поджидала его, спрятавшись за занавеской с битой наготове.

Она подождала, пока он залезет, и ударила его прежде, чем он успел сориентироваться.

Ну вот, насмешливо подумал Гроссманн, и это были два опаснейших человека в северной Германии… Если бы у него во рту не было кляпа, на губах заиграла бы ироничная улыбка.

Он уже не казался себе таким жалким из-за того, что позволил ей себя провести. Она была хороша. Чертовски хороша.

Гроссманн не понимал, почему Инга не убила братьев. Что она замышляет?

За входной дверью, в конце коридора, была узкая лестница в подвал. Он наблюдал, как Инга уволокла туда Владимира и просто сбросила вниз по ступенькам. Потом притащила из гостиной Бориса и тоже спихнула к брату.

Она вытерла руки об одежду, как будто запачкала их. Потом взяла кабельные стяжки и спустилась в подвал.

Теперь Гроссманн больше ее не видел. Он представил, как она привязывает обоих за руки и шею, скорее всего, к батарее.

Его левая нога затряслась, и постепенно дрожь охватила все тело. Если бы не резиновый шарик, он стучал бы зубами.

* * *

Хольгер Блём припарковал машину перед культурным центром в Ольденбурге. Там играли джаз, но у них не было времени послушать. Они направились прямиком к Герхарду Бруйкманну, который жил на улице Вайсенмоорштрассе, на втором этаже.

Подъемника не было, и Анна Катрина с Хольгером на руках подняли Уббо Гейде в коляске вверх по лестнице.