— Где ты был, черт побери?
— Работа. Что стряслось?
— Пришла с обыском полиция, Адам.
— Я не удивлен. Солтер расстроен. Пусть делают свое дело.
— Они не здесь. Они в твоем доме.
Десятая часть мили, две десятых, три.
— Адам, ты меня слышишь?
— Они обыскивают мой дом?
— Так мне сказали. У них новые улики.
— Что за новые улики?
— Этого они не говорили. Просто показали ордер. На обыск офиса тоже.
— Они взломали дверь?
— Нет. Твой брат дал им ключ.
— Дал им ключ…
— Да. Дом — ваша общая собственность. По закону он может их впустить.
Челси еще что-то говорила, но Адам не слушал. Мир опустел; в нем не было ничего, кроме серой ленты асфальта и далекого голоса Челси.
— Адам? Ты хочешь, чтобы я туда поехала? Или позвонила адвокату?
— Нет, — ответил он. — Сам разберусь.
Адам отключил телефон. Он подумал о закрытой двери с рукописным объявлением, представил, как полицейские заходят в комнату, — и шоссе перед ним вдруг сузилось, словно туннель, и увело его под воду, быструю и безмолвную.
За все годы работы тренером Кент Остин пропустил всего одну тренировку. В тот день у него родился сын. Но следующим утром он уже был на поле.