— Где тела? — проворчал Стас.
— Там… в глуши лесополосы, — полицейский неопределенно махнул фонарём в сторону гигантского черного щетинистого силуэта небольшого лесного массива, — я вас провожу.
— Нет нужды, — с хмурым лицом ответил Стас и забрал у полицейского фонарик.
Мы встретили ещё нескольких полицейских, которые с фонариками рыскали по округе в поисках подозрительных объектов и возможных улик.
Я и Стас шагали в тягостном и мрачном молчании. Мы оба догадывались, что нам сейчас предстоит увидеть.
Лесополоса надвигалась на нас с каждым шагом и увеличивалась в размерах, заслоняя собою небо.
Неожиданно я остановилась и взяла Стаса за руку.
Корнилов удивленно и вопросительно посмотрел на меня.
— Дальше мне лучше идти одной, — тихо сказала я. — Дай мне, пожалуйста, фонарик…
— Что?! — ахнул Стас. — Нет, Ника, я не могу пустить тебя туда одну…
— Стас, — я печально взглянула на него и тяжело сглотнула, — пожалуйста… так нужно. Я… я должна быть одна.
— Почему?!
Я на мгновение замолчала.
Как ему объяснить? Он ведь не ощущал стремительно уплотняющегося воздуха и нарастающего из лесной глуши шипящего шепота слабеющих голосов.
Стас, при всём желании, не мог чувствовать притаившиеся во мраке леса сгустки воспоминаний, переполненных кричащими эмоциями боли, ужаса, печали и отчаяния. Он не слышал молящих и плачущих голосов этих, ныне, бесформенных и бестелесных, брошенных в одиночестве, призрачных сплетений человеческих чувств.
Они желали показать мне, что с ними произошло, жаждали, чтобы я увидела это. Но только без свидетелей, без лишних глаз.
Они категорически не желали, чтобы я лицезрела их в присутствии кого бы то ни было.
— Пожалуйста, Стас, — едва не умоляющим голосом, попросила я, — позволь мне дальше пройти одной… со мной все будет в порядке… правда…
Стас несколько мгновений глядел на меня. Я видела, что ему трудно согласится. Но всё же он коротко кивнул и вручил мне полицейскую рацию.
— Ты же умеешь её пользоваться?