— Только слегка, — усмехнулся Стас.
Корнилов закончил разбавлять сорокаградусный напиток, прихватил рюмку и вернулся в допросную
Увидев в руках Стаса бутылку и призывно блеснувшую рюмку, Рындин нетерпеливо заёрзал.
— Ты уж прости, — с легкой издевкой бросил Стас, — у меня сегодня был трудный день… полный неприятных впечатлений.
С этими словами Стас опрокинул наполненную водой рюмку, делая вид, что допивает остаток водки.
Рындин ошарашенно вытаращился на подполковника и нервно сглотнул.
— Короче, — Стас начал изображать, что медленно, но заметно пьянеет. — Ты можешь объяснить почему пытался убежать от полиции и вырваться из оцепления? Конечно, нам пока тебя не за что арестовать. Но согласись торчать в КПЗ десять суток, когда можно было бы свалить через несколько часов, совсем разные вещи. А?
Рындин, судя по выражению его лица, был со Стасом согласен. Но ничего не сказал. Зато его взгляд то и дело метался от лица к Корнилова к бутылке и обратно.
Стас видел, что старику аж не терпится приложится к бутылке. Тем более, учитывая, что он испытал и испытывает сейчас. Именно сейчас желание такого закоренелого алкоголика, как Панкрат, избежать гнета неприятной реальности было особенно сильным и неудержимым.
— Ну, так это… — Панкрат нервно облизнул пересохшие губы, — испугался… мало ли…
Его глаза с вожделением таращились бутылку. На белках его глаз, с лопнувшими капиллярами, отражался призывный тусклый блеск бутылки с высокоградусным напитком.
Корнилов, понимал, что выбранный им способ влияния на Рындина довольно жесток, но мысленно он оправдывал это необходимостью результатов.
Маски должны быть остановлены, они не должны совершить больше ни одного убийства.
Ники несказанно повезло «поймать» воспоминания Панкрата и узнать, что именно он, по всей вероятности, является отцом убийц в неоновых масках. И Стас не собирался упускать возможность узнать имена подонков-садистов. А единственный человек, который мог назвать их имена и знать их местонахождения сидел перед ним и пожирал взглядом покачивающуюся в бутылке водку.
Конечно, сам он душу изливать не собирается. И потому Стасу нужно было его «подтолкнуть» к откровениям.
— Мало ли «что»? — Корнилов налил в рюмку разбавленную водку, но пить не стал.
— Ну, это… — Рындин больше никуда не смотрел, кроме как на гранённую рюмку, с губительной для печени и личности, жидкостью.
— Ну, нельзя мне было опять в ментовку! — с досадой выкрикнул Рындин и потянулся к рюмке.
— Не тянись — не для тебя, — Стас безжалостно отодвинул рюмку дальше.
И на лице Панкрата замерло разочарованно-обиженное выражение. Как у ребёнка, которому показали сладость и не дали.
ebooksa