Он давно пришел в себя, но не спешил открывать глаза. В палате кроме него было двое мужчин, если судить по голосам. И, учитывая предмет и содержание их разговора, не трудно было заключить, что это полицейские.
— Видел ту медсестру из соседнего отделения? А?
— Ну, видел и чё?
— Ну, это… как она тебе? Вроде симпотная, нет?
— Да че в ней симпотного. Девка, как девка. Ну, на разок сгодиться…
— Ой, а говоришь так, как заядлый сердцеед.
— Да я девок опрокидывал, когда ты ещё с прыщами ходил и по ночам, под одеялом, мозольки натирал, умник.
— Слушай, раз ты такой крутой, давай забьемся на эту красотку. А? Я для такого дела… готов вот штуку поставить.
— Ты идиот?
— А чё?
— Я женат, елопень! У меня дочка в первый класс пошла. А ты мне тут развлеченья для пацанвы предлагаешь.
Более старший полицейский раздраженно прокашлялся и спросил:
— Как думаешь выкарабкается пацан или того?..
— Да какая разница? — с осуждением в голосе спросил молодой полицейский. — Даже если и придет в себя — гарантированно получит пожизненное.
— Даже жаль его, — вздохнул старый полицейский. — Парнишка совсем…
— Нашел кого жалеть! — возмущенно фыркнул молодой. — Ты же слышал, что он и его дружки натворили!
Послышался звук открывающейся двери, чьи-то шаги и низкий угрюмый голос произнес:
— Полковник Датский, сержанты сходите, покурите где-то.
— Но, товарищ полковник у нас приказ… — начал было один из сержантов.
— Я не привык повторять, сержант! — прикрикнул полковник.