Неоновые росчерки

22
18
20
22
24
26
28
30

Я старалась сдерживать свои переживания, тем более, что рядом сидела Лерка, с тревожной подозрительностью поглядывавшая на все проезжающие мимо массивные внедорожники.

Видимо, брутальные автомобили прочно ассоциировались у моей лучшей подруги с транспортом личностей из криминального сегмента.

На одном из перекрестков, когда я остановилась перед красным оком светофора, из кузова раздался стук.

Я обернулась назад, открыла окошко в перегородке между кабиной и кузовом.

— Что случилось? — быстро спросила я.

— Вероника… — раздался знакомый голос плосконосого Удара. — Тут Паше Баннику совсем того, хе*овато стало…

Словно подтверждая слова Удара, из кузова раздался протяжный рычащий стон самого «Банника» (кто выдумывает им эти прозвища?!).

— Вам разве не дали обезболивающих?

— Да дали, — простонал уж сам Паша Банник, — закончились они… м-мать их лешую!..

— Нам не так долго осталось, — бросив взгляд на карту навигатора, ответила я. — Может дотерпишь?

— Кроха, у него два ранения в живот! Он ваще непонятно, как жив до сих пор! — прохрипел в ответ Удар.

Я раздраженно и нервно фыркнула.

Ну, отлично!..

Закусив губы, я, в раздумье, взглянула на Лерку. Та вопросительно вскинула брови.

Нужно было принимать решение.

Ранение в живот — это чертовски плохо и умереть от травматического шока, без анестетиков, при обильной кровопотери — дело нескольких минут.

Чувство ответственности за жизнь истекающих кровью людей в кузове, угнетало высочайшей вероятностью их гибели.

Тихо чертыхнувшись, я наклонилась к навигатору и поискала на карте ближайшие аптеки.

Одна из них была в паре кварталов от нас. Но придется сделать небольшой крюк.

На одном из перекрестков, в который раз нарушив правила, я сделала крутой разворот и направила фургон в узкую улицу, рассекающую несколько дворов.