Неоновые росчерки

22
18
20
22
24
26
28
30

Вспышка света.

Я нахожусь напротив полицейского участка. Здесь, вокруг, ровными шеренгами, как мы на линейке первого сентября, стояли полицейские в парадной униформе.

Кого-то награждали, жали руку и хвалебно хлопали по плечу. Остальные наблюдали. Большинство со сдержанным равнодушием или одобрением. Но некоторые, как давешний патрульный, буравили награжденных званиями и медалями откровенно ненавистным взглядом.

— За отличную службу и блестяще проведенную операцию, прапорщику Давиденко присваивается внеочередное звание — лейтенант!

Крики «Ура»! Аплодисменты начальства и счастливо улыбающийся молодой мужчина… Невольно бросается в глаза сходство черт лица его и патрульного, к которому я подошла.

Братья… Вне всякого сомнения. Они не могут быть не родственниками. Но для отца и сына, или племянника с дядей слишком уж маленькая разница. Или братья, или кузены.

Не столь важно. Гораздо важнее злая зависть в глазах патрульного, который всё ещё прапорщик…

— Эй, девушка, что с вами? — патрульный вышел из машины и все-таки подошел ко мне.

С другой стороны полицейского УАЗа выглядывал его напарник. Приоткрыли дверцы и водители нескольких других автомобилей.

— Что с ней? — крикнул кто-то.

— Плохо, что ли? — допытывался кто-то.

— У меня аспирин есть! И парацетамол!

— А водки нет? Щас бы согреться, как следует…

— Я вам «согреюсь»! — пригрозил всем напарник подошедшего ко мне полицейского. — Давно пешком не ходили?

Народ заворчал и позакрывал дверцы.

Розовощекий патрульный продолжал стоять возле меня.

— Девушка… — он боязливо дотронулся до моего плеча.

— Всё в порядке, — торопливо проговорила я. — Только… Послушайте, там впереди, машина, черный Митсубиши Паджеро… В нем четыре мужчины…

— Так, — тут же нахмурился полицейский и бросил взгляд вдаль, вперед замершего в снежной пробке движения. — Они к тебе приставали?

— Только один из них, но это не главное, — ответила я, — там у них… у них есть пакет с белым порошком…