Нет, не может быть! Он же в Питере… Это не может быть он, это глюк какой-то!
— Ах, хороша! — широко улыбался «глюк». — Ну-ка, ну-ка, повернись, я оценю. Шикарно выглядишь! А я всегда говорил: можешь, когда захочешь.
Он по-хозяйски обхватил Арину за плечи, попытался поцеловать, но она удачно дернула головой, и поцелуй пришелся куда-то в ухо.
Не может быть, тупо крутилось в голове, он не может быть здесь, он в Питере живет!
Точно отвечая на незаданный вопрос, Виталик продолжал разглагольствовать:
— А я проездом в ваших пенатах… из Таиланда возвращаюсь. Решил отпуск себе устроить. К родителям вот заехал, иду, думаю, заглянуть к тебе или позвонить сперва… А ты и сама, собственной персоной. Судьба, не иначе. Пойдем, я тебя куда-нибудь свожу. Посидим, поболтаем, выпьем за удачную встречу.
И ведь ни тени сомнения в красивой голове: может, у Арины свои планы. Она улыбнулась довольно натянуто:
— Извини, дорогой. В следующий раз как-нибудь.
— Да какой еще следующий раз, — он снисходительно усмехнулся. — Не ломайся. И не сочиняй, что тебя ждут, как бы свидание у тебя.
— Почему ты думаешь, что у меня не может быть свидания? — не сдержавшись, бросила Арина.
Дуреха, зачем? Первый раз, что ли? Еще не выучила, что с ним спорить бессмысленно и безнадежно: он настолько убежден в собственной правоте, что не слышит никого и ничего.
— Потому, — назидательно затянул Виталик, — что ты без меня жить не можешь. Какие еще свидания?
— Я? Без тебя? Жить не могу? — она действительно изумилась. Просто все уже забыла. Подумать только, а ведь когда-то эта самоуверенность казалась ей восхитительным свидетельством его мужественности. И даже сцены ревности, что он закатывал в Питере, казались подтверждением силы его чувств.
— Конечно, — он нарочито развел руками. — У тебя на лице написано. Я ж тебя насквозь знаю. Передо мной-то чего ваньку валять? Покапризничала — и довольно уже. Думаешь, я тебя десять лет дожидаться буду? Как этот, из библии, свою Рахиль.
Виталик был очень образованный.
— Лаван работал за Рахиль четырнадцать лет. И ты вполне можешь не дожидаться, — миролюбиво заметила Арина, удивившись, что не ощущает привычной дрожи. Всегда, всегда рядом с ним у нее внутри что-то дрожало и как будто плавилось — остро и больно. Все-таки она очень его любила. Любила? Кажется, впервые она поставила этот глагол в прошедшее время? Ну да, у нее теперь есть Эрик. В смысле не то чтобы он уже есть, но начало-то почти положено? И все равно — странно, что в голове мелькнуло «любила»… непривычно как-то… и внутри действительно ничего не дрожит, только смешно немного. — Мы развелись сто лет назад, забыл? — сухо напомнила она, снова удивившись: я ведь считала его центром вселенной. Своей личной вселенной. А теперь…
— Подумаешь — развелись, — бывший центр вселенной досадливо махнул рукой. — Я ж все понимаю, у женщин бывают… капризы. Ну взбрыкнула, показала характер — и довольно уже.
Удивительно. Похоже, Виталик говорил всерьез. Искренне считал себя благородным рыцарем, терпеливо сносящим дамские… капризы. Когда-то он говорил — фанаберии.
Арина вздохнула — тихонько-тихонько, не дай бог услышит, комментариев не оберешься, истолкует и перетолкует все и вся в собственную пользу:
— Виталь, ты повторяешься. Все кончилось давным-давно. Хватит, может?
ebooksa