— Какими сценами?
— Два последних места преступления. Они… похожи на фрагменты рассказа, верно? Когда ребенок играет с куклами, то усаживает Барби в ее кресло, ставит несколько чашечек на кукольный столик — и вуаля, у них чаепитие.
— У меня никогда не было кукол.
Тейтум поднял брови.
— Серьезно?
— Ну, наверное, они были, но я с ними никогда не играла. Я отдала всех Андреа. А ты играл с куклами?
— Ну, не с куклами, но… сама понимаешь. У меня была куча фигурок "Плеймобил", и я разыгрывал самые разные истории. Например, они могли сражаться и стрелять друг в друга. Потом я снял с них волосы и поменял…
— Зачем?
— Ну, это была чуть не единственная съемная деталь.
— Какое-то странное пристрастие.
— Ну, не такое странное, как эти фигурки без волос. У них полые головы, и выглядят они довольно жутко, а потом ты теряешь все эти детальки с волосами и остаешься с кучей лоботомированных фигурок…
— Так, все это к делу не относится, — резко оборвала его Зои.
— В общем, мысль в том, что, когда расставляешь своих кукол, ты разыгрываешь некую историю. Так о чем эти истории?
Оба посмотрели на фотографии. Моник Сильва стояла на мостике и смотрела на воду, руки на перилах. Криста Баркер сидела на песке, закрыв лицо руками.
— Они грустят, — сказала Зои.
— Ага, Криста как будто плачет.
— Почему они грустят?
— Может, убийца имел в виду, что они грустят, поскольку мертвы? — предположил Тейтум.
— Нет… — возразила Зои, помотав головой. — Они пропали какое-то время назад. Ты прав, здесь действительно какая-то история. Если б они грустили, потому что умерли, он выставил бы их сразу после бальзамирования. Но он провел с ними много времени и только потом выставил в этих позах.
— Ага.
ebooksa