Майнеры

– Очистить помещение. Мне нужно с ним поговорить.

Высокий хирург, уже натянувший перчатки, застыл с поднятыми руками. Лицо его закрывала белая повязка, так что были видны одни лишь глаза за толстыми линзами очков – зрачки перемещались слева направо, он не понимал, что происходит.

Никто, кроме начальника, не услышал слова Дениса, и каждый, находившийся в этот момент в операционной, был, мягко говоря, удивлен. В таких сложных операциях каждое действие расписано по секундам, и промедление грозило срывом поставок – ведь где-то в эту же минуту над обездвиженными телами реципиентов застыли другие бригады хирургов в ожидании донорских органов.

– Всем выйти, – еще раз повторил начальник тихим властным голосом.

Минута ничего не решает, подумал Гурко. Нужно послушать, что скажет этот пацан; так или иначе, пенсия не за горами, а малец не так прост, это сразу стало ясно после разговора с опекой и знакомства с личным делом № 66723/12 в тонкой картонной папке. Кто-то очень влиятельный хотел избавиться от парня любой ценой.

Обычно им привозили беспризорников, бомжей, наркоманов, с ними было проще, потому что никто их не искал, не прочесывал морги, больницы и отделения полиции. Этот же поступил по линии опеки, он остался сиротой, что наводило на мысли: либо перешел кому-то дорогу, либо обладал ценностями и жилплощадью, которую в случае его исчезновения можно было переписать на нужных лиц.

Волна жара обдала Дениса. Единственный шанс выбраться отсюда живым зависел от того, что он скажет начальнику, поверит тот в его слова или нет. Нечего было и думать о том, чтобы напасть на него, а потом попытаться убежать, силы были слишком неравными. Оставалась хитрость. Или честность.

– Говори, – начальник посмотрел на закрытую дверь, потом нехотя подошел к ней, приоткрыл, чтобы проверить, что их не подслушивают.

Со стены медблока на Дениса смотрела уверенная женщина с коричневым саквояжем, на боку которого красовался красный крест. «Почет и уважение сельскому врачу!» – гласила надпись ниже. Рядом висел другой плакат – молоденькая медсестра воздела тонкие руки к небу, на котором сплюснутым шрифтом было написано: «Здоровье человека – общенародное достояние».

– Я могу заплатить, если вы меня отпустите, – сказал Денис. Горло как будто обернули наждачной бумагой, он закашлялся, лицо побагровело, глаза вылезли из орбит.

Начальник поспешил к крану и вернулся со стаканом воды.

Денис сделал несколько глотков, потом Гурко резко забрал стакан.

– Хорош. – Он помолчал, сверля взглядом Дениса. Наверное, обдумывал свои шансы, что может потерять в случае отмены операции. – У тебя есть ровно три минуты. Говори. Если окажется, что ты тянешь резину, я тебе гарантирую… ты об этом пожалеешь. Я лично вырежу все твои потроха без наркоза и заставлю тебя до последнего смотреть на это! Понял?

– Да, – тихо прошептал Денис.

– Вот и отлично. Время пошло.

Глава 60

Виктор Бойко видел, что телефон, лежащий перед ним на столе, разрывается от звонков жены, но ответить не мог. Он проводил совещание оперативной группы по безопасности в экономической и социальной сфере при Совете безопасности России, руководство которой перешло ему после смерти Севостьянова.

Основные вопросы были решены, назначены новые сроки и, главное, утверждены основные положения доклада президенту по ситуации с криптовалютами.

С утра Виктор пытался дозвониться до брата, который де-юре должен был приступить к исполнению своих обязанностей, а де-факто вообще не отвечал на звонки. Он хотел выяснить подробности некоторых существенных деталей, но так и не смог найти Ларина.

Он позвонил Свете, но она сказала, что Дима в школе, а они переехали на время к родителям. Он не стал задавать вопросы, было не до того, да его и не слишком все это интересовало.