Я решил подойти с другой стороны.
– Какие отношения были у Своупов и «Прикосновения»?
– Никаких, думаю. Гарланд был затворником. Никогда не появлялся в городе. Время от времени я встречал в магазине Эмму или девочку.
– Мэттьюс говорил, что Нона как-то летом работала в «Прикосновении».
– Верно. А я и забыл.
Отвернувшись, Маймон принялся крутить в руках баночку нефильтрованного меда.
– Мистер Маймон, простите, если это покажется грубым, но я не представляю себе, как вы могли что-либо забыть. Когда Мэттьюс завел речь о Ноне, шерифу так же стало неуютно, как и вам сейчас. Он вставил замечание насчет того, какая она взбалмошная, словно чтобы закрыть тему. До сих пор вы были откровенны и очень мне помогли. Пожалуйста, говорите всё.
Надев очки, Маймон почесал подбородок, взял было чашку, но передумал.
– Доктор, – ровным тоном произнес он, – вы мне кажетесь человеком честным, и я хочу вам помочь. Но позвольте вам объяснить свое положение. Я прожил в Ла-Висте десять лет, но до сих пор считаюсь чужаком. Я еврей-сефард, последователь великого ученого Маймонида[42]. Моих предков вместе с остальными евреями изгнали из Испании в 1492 году. Они обосновались в Голландии, откуда их также изгнали, затем жили в Англии, Палестине, Австралии и наконец перебрались в Америку. Пятьсот лет непрерывных скитаний впитываются в кровь, подрывая веру во что-либо постоянное.
Два года назад в ассамблею штата от нашего округа выдвигался куклуксклановец. Разумеется, этот человек скрыл свою принадлежность к расистам, однако для многих это не было тайной, так что едва ли можно считать его выдвижение случайностью. Выборы он проиграл, но вскоре после них появились горящие кресты, листовки с антисемитским содержанием и эпидемия расистских надписей на стенах и травля американцев мексиканского происхождения.
Я говорю вам это вовсе не потому, что считаю Ла-Висту рассадником расизма. Напротив, обстановка в городе исключительно толерантная, свидетельством чему является то, как гладко было принято «Прикосновение». Однако отношение может измениться очень быстро – мои далекие предки были придворными лекарями испанской королевской семьи, и вдруг им в одночасье пришлось стать беженцами. – Он обхватил чашку руками, словно согревая их. – Чужаку требуется проявлять особую осторожность.
– Я умею хранить тайну, – заверил его я. – Все, что вы мне скажете, останется между нами, если только под угрозой не окажется человеческая жизнь.
Маймон погрузился в очередной раунд молчаливых раздумий. Лицо его оставалось серьезным и неподвижным. Наконец он поднял взгляд и посмотрел мне в глаза.
– Были какие-то неприятности, – сказал он. – Какие именно – не раскрывалось. Зная девушку, предположу, они были сексуального характера.
– Почему?
– За ней слава сексуально распущенной. Я не любитель посплетничать, но в маленьком городке все знают обо всем. В этой девушке всегда было что-то похотливое. Когда ей было еще лет двенадцать-тринадцать, все мужчины оборачивались и смотрели ей вслед. Из нее буквально сочилась энергетика. Мне всегда казалось странным, что она происходит из такой замкнутой, нелюдимой семьи, – казалось, она всасывала в себя сексуальную энергию из окружающих и в конечном счете получила ее столько, что перестала с ней справляться.
– У вас нет никаких мыслей насчет того, что произошло в «Пристанище»? – спросил я, хотя по рассказу Дуга Кармайкла у меня уже возникла одна гипотеза.
– Я знаю только то, что девушка вдруг перестала работать в секте, а по городу несколько дней ходили слухи и смешки.
– И «прикоснувшиеся» с тех пор больше не приглашали на работу подростков из города?
– Совершенно верно.
ebooksa